– Княжне?
– Марии, дочери русского царя Александра.
– Вы… шили для русской царственной особы?
– Да, чудесная дама. Ее муж – сын королевы, как вы знаете.
– Королевы Англии Виктории?
– А что, есть еще какая-то?
Надя увлеклась своей работой, поднимая то одну ткань, то другую. Некоторые она складывала в одну кучу, другие отбрасывала в сторону.
Надя была слишком занята своим делом, чтобы обратить внимание на недоумение, отразившееся во взгляде Ланы.
– Наверное, вот эта. Да. Нет. Эта – нет. Вот эта – да. А еще эта.
Словно одержимая, она продолжала перебирать всю гору тканей и отделок.
Несколько часов спустя Надя, стремительно удалилась, заверив Марию, что гардероб для молодой леди будет вскоре готов. Лана заметила, что Мария вручила Наде конверт.
– Это те деньги, которые я отдала Джессу?
Мария пожала плечами:
– Не знаю, мисс Данливи. Я не открывала конверта и не смотрела, что внутри. Я только выполнила поручение. Я делаю то, что мне говорят.
– Но как мои жалкие сбережения могут оплатить услуги портнихи, которая когда-то обшивала русскую царевну?
– Это надо спрашивать не у меня, мисс Данливи. А сейчас вам пора начать занятия.
Следуя за домоправительницей, Лана чувствовала, что у нее голова кругом идет от множества вопросов. Неужели Надя действительно была портнихой у русских монархов? Быть того не может! Конечно, она просто еще одна актриса, исполняющая свою роль. Ну конечно! Лана вдруг все прекрасно поняла. Актер такого ранга, как Джесс, наверняка окружает себя такими же актерами и мастерами-фокусниками. Разве она не предвидела, что это будет именно так? Ох, Надя невероятно хороша! Просто блестящая игра. И Клара тоже прекрасно исполнила свою роль. Все эти разговоры о жизни в королевских семьях! Она якобы готовила у принцессы. А Надя обшивала царевну! То, что Надя говорит так быстро, не давая никому и словечко вставить, доказывает то, что она мастер своего дела. Возможно, на самом деле она научилась шить, создавая костюмы для своих друзей, играющих на сцене.
Лана моментально представила себе нахальных шлюх с накрашенными губами и нарумяненными щеками, одетых в открытые платья и расхаживающих по сцене под одобрительные вопли мужчин. Конечно, сама она этого никогда не видела, но слышала, как Билли рассказывал Шивон о своих дружках и их непристойном поведении. Улицы этого города поистине были царством тьмы, стремившимся заманить неосторожных в паутину порока.
Но разве она сама не стала добровольной жертвой?
Лана вошла в комнату, которую Мария назвала солярием. Потолок в ней оказался сложенным из разноцветного стекла, и солнце падало на пол из мрамора с золотистыми прожилками.