Прощаясь с рыцарем, она пятилась назад, по-приятельски помахивая рукой. Он представил, что она должна была при этом говорить. Дальше не ходи. Там меня ждет один мужчина, ему не понравится, если он увидит тебя со мной. Ему нравится думать, что между нами что-то есть и что он имеет на меня права, хотя я не перестаю повторять, что это совсем не так.
Веселая и довольная собой, она подошла к нему. Джоан-плиточница была удовлетворена своим посещением Вестминстера.
Риз не упомянул о том, что только что увидел, а просто отвел ее в покои короля, и она походила по доскам, обращая внимание на те, которые требовали работы. Это не заняло много времени, так как королева была больна и они не смогли осмотреть ее комнаты. Еще до полудня они уже пустились в путь, направляясь в Кент.
Каждое мгновение, пока Джоан была рядом, в нем бурлила адская смесь эмоций: ревность и ярость, любопытство и беспокойство. Слова, взгляды, молчание – образы снова и снова всплывали в его памяти, выстраиваясь то так, то иначе, образуя цепочки, ведущие к разным, порой противоположным заключениям. Что-то приводило его в бешенство, что-то волновало, а к чему-то примешивалось чувство обиды.
Риз считал, что теперь наконец-то знает, к какой цели она идет. Более того, он был уверен, что угадал одну из причин, толкавших ее к этому; понимал, почему она считает, что не должно быть так, как хочется ему.
Он молил Бога, чтобы оказалось, что он ошибался, но вряд ли это было так.
Риз не стал мешать Джоан в плиточной мастерской. Он позволил ей самой ознакомиться с возможностями печи, оценить качество товара, поговорить с рабочими. Когда она закончила, он попивал с плиточником эль, и она легким шагом отправилась к дому, где его брат, гончар, занимался своим ремеслом.
Джоан бродила по мастерской, наблюдая за гончарным кругом и задавая вопросы о какой-то особой, имевшейся у него, серой глине. Ее добывают из земли возле Дувра, объяснил он, и чашки из нее получаются лучше, чем обычные. Она решила, что из нее получились бы прекрасные статуэтки.
Джоан расспрашивала о работе, но как-то равнодушно. Теперь в этом не было необходимости. У нее будут деньги, и очень скоро. Пяти фунтов ей будет достаточно. Тот рыцарь был счастлив поболтать с женщиной, которая ему улыбнулась, пусть даже она была не его сословия. Он уверил ее, что если дело правое, то за пять фунтов она легко наймет победителя турнира. В то же время его поведение говорило о том, что, если женщина прекрасна и благоволит к рыцарю, можно договориться и без денег. Но это она как раз знала и сама.