— Значит, вы можете разбогатеть. А как скоро?
— От сиделки, ухаживающей за Белль, я знаю, что Белль быстро угасает. Это может случиться… через несколько недель. — Она печально добавила: — Но теперь деньги не имеют для меня такой цены. Запросы у меня маленькие, мне вполне хватает того, что у меня есть. Раньше я бы с удовольствием тряхнула стариной и поиграла на бирже, но теперь… Итак, вы понимаете, инспектор, что, замысли Патрик с Джулией меня убить из-за денег, с их стороны было бы безумием не подождать несколько недель.
— Так-то оно так, мисс Блеклок, но что будет, если вы умрете раньше миссис Гедлер? К кому тогда перейдет наследство?
— К законному потомству, или как там у вас называется, к детям Сони, единственной сестры Рэнделла. Рэнделл с ней рассорился. Она вышла замуж за человека, которого он считал мошенником.
— А он действительно был мошенником?
— Отпетым. Но, очевидно, женщины находили его привлекательным. Он был то ли грек, то ли румын… Как же его звали?.. А, Стэмфордис, Дмитрий Стэмфордис.
— Когда она вышла за него замуж, Рэнделл исключил ее из завещания?
— О нет! Соия сама была очень богата Рэнделл уже успел поместить на ее имя крупную сумму денег так, чтобы муж де мог до них добраться. Но, наверно, юристы уговаривали его указать наследника на случай, если Белль меня переживет, и он после долгих колебаний назвал Сониных детей.
— Значит, от этого брака были дети?
— Да. Пип и Эмма. — Она рассмеялась. — Конечно, звучит очень смешно. Все, что я о них знаю, — это что Сомя однажды написала Белль после свадьбы, прося передать Рэнделлу, что очень счастлива, что у нее недавно родились близнецы и она назвала их Пипом и Эммой. Насколько я в курсе, больше писем не было. Но, конечно, Белль сможет рассказать вам больше.
— Вы ошибались, мисс Блеклок, когда говорили, что ни у кого нет оснований желать вашей смерти. По крайней мере, два человека в этом жизненно заинтересованы. Сколько лет сейчас братцу и сестрице?
— Думаю, лет двадцать пять—двадцать шесть. — Лицо ее посерьезнело. — Но вы же не думаете, что…
— Я думаю, кто-то стрелял в вас, пытаясь убить. Думаю, этот человек или люди могут повторить свою попытку. Мне бы хотелось, чтобы вы вели себя очень осторожно, мисс Блеклок, постарайтесь.
Филлипа Хаймес разогнула спину и откинула прядь волос со вспотевшего лба. Она пропалывала цветочный бордюр.
— Я вас, слушаю, инспектор.
— Сегодня утром мне было сделано одно заявление. Оно касается вас.
Филлипа приподняла брови.
— Миссис Хаймес, вы утверждаете, что Руди Шерц вам незнаком?
— Да.