…Через какое-то время стало ясно, что все, происходящее по ту сторону рампы — игра. Увлекательная, хотя и не азартная игра по-хорошему сытых людей, живущих в сытой и свободной, а оттого слегка флегматичной стране. Глядя, с какой умозрительной серьезностью взрослые вроде дяди выделывают всякие штуки, прыгают, бегают и пляшут, не переставая при этом играть, хотелось не то позавидовать столь милой непосредственности, не то посочувствовать тому, как не достает их стерильно-гармоничному миру резких порывов какого-нибудь мусорного ветра. (Интервью с участниками GLORIOUS HOUSE OF SIN — под рубрикой МЫ К ВАМ ЗАЕХАЛИ НА ЧАС).
После специально приготовленной для поездки баллады "Russia My Love" к датским музыкантам присоединились участники ЗП — Виктор и Сэнди Лушины, Муратов, Матковский и Медведев. Вместе они исполнили неожиданно симпатичную и актуальную (по ситуации) версию битловской "Come Together" и памятную еще по 5 фестивалю "Стоять на месте позорно" ("Интенсификация-90).
В своей сольной части программы ЗП представили номера из недавнего альбома «Рефлексия» и пару новых вещей ("Большие синие искры трамвая", "Утро не наступило"), показавших, что группа неуклонно смещается в направлении ассоциативно-настроенческой, я бы сказал, психотерапевтической музыки. Место за ударными у ЗП чисто символически — занимал барабанщик G.H.S. Эббе Хансен. 29.09.89. ЛДМ.
ЮГО-ЗАПАД\ОБЪЕКТ НАСМЕШЕК. Странный какой-то концерт: старушки на контроле в ужасе бежали, так что можно было пройти и без билета; в зале в открытую курили чуть ли не траву, публика была энергична, словно авроровского марафона не было и в помине. У ЮГО-ЗАПАДА энергии тоже хоть отбавляй: весело играют, с драйвом, и с залом общаются крайне непринужденно. Хотя, конечно, особой оригинальности в их песнях нет. Запомнилась строчка-лемма: "Мы не бумажные люди" и наждачно-жестяной звук. ОБЪЕКТ же в условиях отсутствия звука вызывал скорее жалость, чем насмешку. Начав с настойчиво требуемого взобравшимися на сцену фанами «Комиссара», Рикошет перешел к представлению новых вещей ("Дай мне", "На грани истерики", "Когда тебя нет" и т. п.), показавшихся музыкально сыроватыми, хотя переход Дюши от битово-рок-н-ролльной техники к минималистской придал саунду ОН новую окраску. Тексты — там, где они были слышны — тоже оставили впечатление проходных: "Открытая дверь, недопитый стакан" — как-то уж слишком это по-цоевски, а "Алина — это машина" взывает к священной памяти алисовского «Кривозеркалья». Впрочем, все это надо слушать еще раз — и в нормальных условиях. Во всяком случае, три старые песни прозвучали вполне прилично. Из целой программы порадовала старая, но ранее звучавшая только в акустике "Эй, да шашечка".