— Вижу, — сказала Рита.
— Я все время шла окольными путями. И знаешь, меня осенило: я бы не медлила и не уходила от решения, если бы имела дело с мужчиной. Я бы не колебалась. Но даже осознав это, я продолжала вести себя по-прежнему.
— Понимание внутренних механизмов не меняет поведения сразу, автоматически.
— А хорошо бы, чтобы меняло! Знаешь, что все это значит? Во-первых, что я больше опасаюсь женщин, чем мужчин, а во-вторых, что я сама вполне соответствую расхожему представлению о женщинах: они никогда не идут прямым путем и не играют честно.
— Ну, знаешь, — ласково возразила Рита, — в этом мире женщине не так легко действовать прямо, а уж кому не дают идти прямым путем, тому труднее играть по-честному.
— Разговоры в пользу бедных!
— Хочешь что-нибудь выпить? Я сбегаю наверх.
— У меня остался «Бадвайзер» Кевина, или, может, выпьешь виски?
— Виски.
— С содовой?
— Нет. Просто лед.
Я высыпала кубики льда в стеклянный бокал, который выиграл Рауди в каких-то любительских соревнованиях, наполнила его виски на три четверти и протянула Рите.
— Спасибо, — сказала она.
— Знаешь что? Помнишь старые фильмы, где в конце находят убийцу и уже собираются его арестовать? И тут какой-нибудь умный английский детектив говорит ему, что у него есть один достойный выход из сложившейся ситуации. И тогда убийца уходит в свой обшитый дубовыми панелями кабинет. И зритель видит, как за ним затворяется дверь, а потом слышит выстрел. Достойный выход! Так вот: то, что произошло, было не похоже… на это.
— Можно объяснить ее поступок и по-другому. — Рита не обвиняла, просто констатировала факт.
— Как же?
— Она устала от постоянных усилий поддерживать иллюзию. Все эти годы она жила так, как будто правдой было то, чего не бывает. И ты в этом не виновата. И еще, нужно учитывать и вот какую возможность: все, что она сделала, почти не имело отношения к тайне Джоэла.
— Чушь, Рита! Конечно имело!
— Не обязательно. Может быть, она просто пожала плоды… Потому что сделала кого-то центром своей жизни, единственным смыслом и оправданием ее.
— Ты еще сделай из этого какой-нибудь тошнотворный феминистский вывод! Ты прямо как Элейн.
— Почему бы и нет?
— Ладно. В конце концов, мне Элейн тоже нравилась, может, больше, чем тебе. Итак, Келли сделала кого-то центром своей жизни…
— И, пожалуй, не так уж важно, кем был этот кто-то.
— Важно! — возразила я. — Если главный человек в твоей жизни постоянно притворяется, выходит, что суть твоей жизни фальшива. Я сейчас не о Джоэле, а обо всем этом обмане.
— Это напоминает мне одно высказывание Глории Стейнем, — сказала Рита. — Знаешь, как она определила Мэрилин Монро? Она сказала, что Мэрилин Монро — «исполнительница роли женщины». Все женщины играют роль женщин.