— В пределах нормы.
— Голос…
— Ну, хватит, прекрати!
— Но, главное, подбородок!
— Просто у него очень светлая кожа. Мягкие, светлые волосы. Может быть, у него в роду были шведы, например. У человека с такой светлой «окраской» никогда не бывает заметна пятичасовая щетина.
— А вот я кое-что заметила, — сказала я. — Я заметила, что он всегда выглядит так, будто только что побрился. И знаешь что? Я уверена, что он действительно бреется! У некоторых женщин бывает пушок над верхней губой. Если им это не нравится, они обесцвечивают волоски, но ни в коем случае не сбривают их. Иначе, когда они начнут отрастать, будет заметна «щеточка». Что мы и видим у Джоэла. Уверяю тебя: я все обдумала! Прими это хотя бы как версию.
— Но я так давно его знаю! Их обоих. Кроме всего прочего, они — люди, строго соблюдающие условности. Их брак столь традиционен и добропорядочен, что они очень выделяются, по крайней мере здесь, в Кембридже.
— Ну, извини! Значит, я ошиблась.
— Такие вещи, конечно, бывают, — сказала Рита. — Есть несколько известных примеров. Помнишь того знаменитого музыканта, ну, как его? Он еще недавно умер… Он прожил всю жизнь как мужчина, а оказался женщиной. Об этом писали во всех газетах. Недавно вышла книжка об этом явлении. Мне где-то попадалась аннотация. И знаешь что? Я не стала покупать эту книгу. Почему? Потому что я НЕ ХОЧУ об этом читать. Я и слышать об этом не хочу. Слишком это все неестественно и странно…
— Рита, странное и неестественное в человеке — твоя профессия.
— Вот именно. Представь себе, как часто мне приходится выслушивать то, чего никто не захотел бы слушать. Это моя работа. Ужасные, просто кошмарные вещи случаются с людьми, и им кому-то надо о них рассказать! И часть меня, мое профессиональное «я», и есть этот «кто-то». Иногда мне так хочется им сказать: «Послушайте! Я больше не вынесу! Не рассказывайте мне об этом! Я не хочу этого слушать». Так вот, ты даже не моя пациентка! И тебе я могу сказать: «Я не хочу этого слышать».
— И все же, — настаивала я, — ты только подумай, в какой он попал переплет!
— Он?
— Он.
Рита удовлетворенно кивнула:
— Значит, все-таки он.
— Нет, ты только представь! Предположим, она сообщила бы в Ассоциацию, как обещала. Его бы вызвали. Он прекрасно мог бы защитить себя от клеветы. Большинство мужчин ничего не смогли бы сделать в подобной ситуации. Слово против слова, больше никаких свидетельств. Ничто недоказуемо, и дело, конечно, решается в пользу женщины. А в данном случае, он мог бы неопровержимо доказать, что она лжет.
— Но заплатил бы за это слишком дорогой ценой, — скептически заметила Рита.