Вернувшись домой, я немедленно выставила из кухни Лию, Джеффа, парочку Сифов и Эмм, села за стол, спрятала ноги в ненаэлектризованную шерсть Рауди и написала статью об электронном контроле за собаками. Мой редактор Бонни уже не раз отклоняла мои статьи на эту тему, объясняя это тем, что данная тема «не представляет интереса для читателей „Собачьей жизни“». Под читателями она, скорее всего, подразумевала рекламодателей, а не подписчиков, но доля здравого смысла в ее позиции все же была — некоторые читатели журнала действительно пользуются электроошейниками и без особой радости прочитали бы, что им следует завязать с этим приспособлением. После того как мое предложение было отклонено в последний раз, я сказала Бонни, что редактор св. Павла тоже, вероятно, пытался объяснить ему, что Послание к коринфянам не представляет интереса для читателей. Бонни достаточно резко ответила, что мое дело писать о собаках, а не проповедовать Евангелие. Затем она повесила трубку. Я почувствовала злость и бессилие. Ведь я не предлагала ничего бредового или радикального.
Тем не менее статья написалась как-то сама собой, и, когда с ней было покончено, я в общих чертах наметила еще одну, об удалении собачьей шерсти с ковров и мебельной обивки.
— Может, свою писанину я не стану даже и отсылать, — сообщила я Рите, которая заглянула ко мне по дороге с работы. — Зато Бонни порадуется «Домашним советам Холли» и не будет злиться на меня, я же проведу остаток жизни, рассказывая людям, как удалять с мебели приставшую собачью шерсть. Боже правый! Я чувствую себя святым Павлом, а в результате оказываюсь просто Элоизой. Если честно, то мне очень стыдно. Только этого тебе сейчас и не хватает, так ведь, Рита? Я, наверное, первая, кто потрясает тебя сегодня такими, откровениями. Извини. Ты будешь виски или джин?
— Если у тебя есть лайм, то джин, — сказала Рота.
Потому как Граучо ни разу ничего не выигрывал ни на любительских соревнованиях, ни на испытаниях по послушанию — дальше предподготовительной группы он не пошел, — Рите приходится покупать подносы, чайные наборы, кубки, бокалы, салатницы, вазочки, подсвечники и компотницы. На ее стаканах для спиртного и рюмках не выгравировано изображений барьеров и названий клубов. Тем не менее ей удается подавлять свою зависть, когда я щедро наливаю напитки в бокалы, помалкивая о том, что могу накрыть банкетный стол теми трофеями, которые долгие годы приносили в дом мои собаки и моя мама. Бросив в стаканы кубики льда и дольки лайма, я добавила в них немного джина.