На самом же деле ни там, ни здесь ключа нет… Может, Алексей Иваныч разберет.
Миша вздохнул, вынул из кармана пластинку от рукоятки кортика и протянул ее Алексею Иванычу.
— Вот, Алексей Иваныч, мы никак не можем расшифровать эту надпись. Я слышал, что это литорея, но мы не знаем, что такое литорея.
— Да, — сказал Алексей Иваныч, рассматривая пластинку, — похоже. Литорея — это тайнопись, употреблявшаяся в древнерусской литературе. Литорея была двух родов: простая, называлась также тарабарской грамотой, отсюда и “тарабарщина”. Это простой шифр. Буквы алфавита пишут в два ряда: верхние буквы употребляют вместо нижних, нижние — вместо верхних. Мудрая литорея — более сложный шифр. Весь алфавит разбивался на три группы, по десяти букв в каждой. Первый десяток букв обозначался точками. Например, “а” — одна точка, “б” — две точки и так далее. Второй десяток обозначался черточками. Например, “л” — одна черточка, “м” — две черточки и так далее. И, наконец, третий десяток обозначался кружками. Например, “х” — один кружок, “ц” — два кружка… Значки эти писались столбиками. Понял теперь?
— Это ж очень просто! — удивился Миша. — Теперь я понимаю, как прочесть пластинку!
— Это было бы просто в том случае, — возразил Алексей Иваныч, — если бы на этой пластинке в каждом столбике было от одного до десяти знаков, а здесь самое большее пять…
Алексей Иваныч сидел задумавшись, потом медленно проговорил:
— Если это литорея, то здесь только половина текста. Где-то должна быть и другая.
Вот оно в чем дело! Миша пощупал в кармане ножны. Теперь понятно, почему старик не мог расшифровать текст.
— Где-то должна быть вторая половина текста, — повторил Алексей Иваныч и вопросительно посмотрел на Мишу.
Эх, была не была! Миша вынул ножны, снял ободок, развернул их веером и положил на стол.
Алексей Иваныч соединил обе пластинки. Миша только сейчас увидел, что на одной из них есть выпуклость, а на другой углубление, показывающее, где их нужно соединять. Как это он раньше не заметил?
Соединив обе пластинки, Алексей Иваныч положил их плашмя и придавил пресс-папье.
— Видишь, — сказал он Мише, — получилась десятизначная литорея. Теперь попробуем читать.
Он встал, подошел к шкафу, снял с полки большую книгу, положил ее перед собой и внимательно перелистал.
— Так. — Алексей Иваныч заложил страницы двумя пальцами. — Бери карандаш, бумагу и пиши… “с”. Написал? “И”, “м”. Что получилось?
— “Сим”, — прочел Миша.
— “Г”, “а”, “д”, “о”, “м”. Что написал?
— “Гадом”, — сказал Миша.
И так, слово за словом, Миша написал следующее: “Сим гадом завести часы понеже проследует стрелка полудень башне самой повернутой быть”.