Майор, улыбаясь, сказал:
— А ну, где они? Пусть подойдут.
Кто-то из женщин побежал к баракам и вскоре к Гриневу подошли две девочки лет пятнадцати. Они были изнурены и, может быть, выглядели старше своих лет. Бледные, в оборванных фуфайках, с синими кругами под глазами, с забранными под серые косынки волосами.
— Вы хорошо знаете город?
— Да, знаем! — подтвердили девочки.
— Тогда пойдемте с нами, показывайте.
Девочки, шлепая большими деревянными башмаками, пошли за разведчиками.
Гринев поинтересовался, как же немцы разрешили выходить из лагеря.
— Мы упрашивали охранников, говорили, что есть хотим. Некоторые пропускали, но осматривали фуфайки и даже башмаки. Проверяли, не несем ли мы письма или записки. В городе нас выручали норвежцы. Они давали вареную или вяленую рыбу, иногда кусок хлеба.
— А вы что же, говорите по-норвежски?
— Знаем кое-что…
— А кто вас учил?
— Сами научились. Есть захочешь, всему научишься.
Помолчав, майор снова спросил:
— Вы знаете бомбоубежища и подвалы в городеи окрестностях?
— Да. Можем показать. Знаем еще норвежский бункер, он даже немцам не был известен.
Начальник разведки удивленно посмотрел на них и решительно заявил:
— Ведите нас сразу к тому бункеру.
Девочки пошли быстрее. Разведчики тоже прибавили шагу. Кончилась черта города, начались скалы. Прошли еле заметной горной тропой еще с километр, и Гринев заметил глубокую расщелину.
— Вон там норвежский бункер! — показали девочки.
Майор опытным глазом разведчика отметил, что подход к бункеру тщательно замаскирован. Он приказал девочкам идти поодаль, сам с бойцами пошел вперед, тщательно глядя под ноги — он боялся мин.
Массивная дверь, обитая толстым железом, была закрашена под цвет камня. Гринев постучал в нее. За дверью послышалось какое-то движение. Затем стихло. Тогда к двери подошла Таня.
— Свои, откройте! — по-норвежски крикнула она.
За дверью стали шептаться.
— Да свои же, свои! — вновь повторила Таня. Дверь скрипнула, из бункера ударил спертый воздух.
В глубине пещеры мерцал тусклый свет. Перед дверью сидело несколько норвежцев с повязками Красного Креста на рукавах. Одни пытались улыбаться, другие обитатели этого странного жилища боязливо поглядывали на нежданных гостей.
Таня и Оля сообщили им, что привели русских, среди которых офицер, при этом они указали на Гринева. Чтобы окончательно успокоить норвежцев, Таня сказала, что немцев в городе больше нет. Город освобожден. Теперь можно выходить на свободу.
О том, что именно сказала девочка, Гринев понял по лицам людей. Норвежцы вмиг обступили советских разведчиков, оживленно заговорили, хотя бойцы и не могли их понять. Одна из женщин достала из-под соломенного матраца «кольт» и протянула его Гриневу. Майор взял пистолет.