– Все вр-рет! – крикнул попугай с холодильника.
Доверчивый Пу И прямо на столе упал в обморок от страха. Аскольд и ухом не повел – он прекрасно знал, что кот такого внушительного размера не влезет в микроволновку. Конечно, Лоле сразу же стало жалко песика, которого нахальный кот сделал козлом отпущения, тем более что фарша еще осталось для Лени. Коту повезло – Лола даже не шлепнула его полотенцем.
В этот день звезды явно благоприятствовали Лоле, поскольку ее компаньон сначала долго беседовал с Иваном Францевичем, потом заехал еще к своему приятелю Уху поговорить о машинах, потом застрял в пробке. Так что когда кот Аскольд встал с насиженного места на диване, потянулся и побрел в прихожую, что предвещало появление его любимого хозяина, у Лолы было все в полном ажуре.
Грибной суп попыхивал на плите, в духовке томился мясной рулет с луком и яйцами, а на столе красовался круглый песочный пирог с яблоками и корицей, причем Лола зорко следила, чтобы попугай не склевал песочную поджаристую корочку.
Леня вдохнул упоительные запахи и расплылся в довольной улыбке. Когда Лола налила ему большую тарелку грибного супа, плюхнув туда солидный шмат сметаны, он подумал, что был к ней несправедлив, что она, хоть и бывает порой капризна и вредна, все же обладает некоторыми полезными качествами. Когда Лола поставила на стол блюдо с нарезанными кусками мясного рулета, Леня почувствовал себя счастливейшим человеком на свете. А уж когда Лола налила ему крепкого ароматного чая и положила солидный кусок яблочного пирога, Леня был твердо уверен, что его подруга – лучшая из женщин.
– Как твой визит к ювелиру, – начала Лола издалека, – удалось выяснить что-нибудь нужное?
– Ну, от Ивана Францевича с пустыми руками никогда не уйдешь, – протянул Леня. – Однако на этот раз ничего определенного, одни слухи и легенды. Незадолго до революции в петроградских газетах писали о пропаже большой коллекции драгоценностей, которые прадед Михаила делал сам, не по заказу, а для себя. Было у старика такое хобби. А после его смерти все пропало.
– Да что ты! – Глаза у Лолы загорелись, как всякая женщина, она обожала драгоценности, а также всевозможные истории о кладах, замурованных в стену и найденных совершенно случайно. – И что там было, бриллианты?
– Изумруды! – ляпнул Маркиз, вспомнив об упомянутом Иваном Францевичем фермуаре.
– С ума сойти! Изумруды! – вздохнула Лола. – А ты говоришь, что подруга у этого Михаила – брюнетка… Так ей изумруды не пойдут, лучше бы рубины…
– Лолка, ты совсем сбрендила! – рассмеялся Леня. – Ну какие изумруды? Я же тебе говорю – это все слухи, причем были эти слухи сто лет назад. Прадедушка умер в одна тысяча девятьсот шестнадцатом году, и с тех пор про драгоценности никто ничего не слышал!