– Смерть в огне – это плохо, – сказал Камуза, доставая рог с нюхательным табаком.
– Но пятьсот монет – это много золота, – отозвался один из сидевших напротив воинов.
– Разве сын крадет телят из стада собственного отца?
Вопрос Базо заставил воинов онеметь. Для матабеле огромные стада составляют богатство всего народа. Каждый мальчик должен поработать пастухом – и познакомиться с суровыми законами и наказаниями, которые управляют жизнью стад и пастухов.
– За глоток молока из вымени чужой коровы полагается смерть, – напомнил Базо.
Все вспомнили, как по крайней мере один раз каждый из них нарушил этот закон: в безлюдном месте выдавливал молоко из соска прямо в рот и белые струйки стекали по подбородку на обнаженную грудь. Каждый мальчишка племени хотя бы раз рискнул жизнью, чтобы добыть глоток парного молока и уважение сверстников.
– Это ведь не теленок, – возразил Камуза, – а просто камешек.
– Мой отец Ганданг считает белого человека по имени Бакела своим братом. Для меня взять что-то принадлежащее Бакеле – все равно что украсть у собственного отца.
– Если ты отдашь камень Бакеле, то получишь одну-единственную монету. Бастаард дает пятьсот.
– Дело серьезное, – согласился Базо. – Я подумаю.
Остальные свернулись на подстилках из тростника, закутавшись в меховые накидки, а юноша долго сидел в одиночестве у потухающего костра, глядя на горящий холодным огнем алмаз.
Солнечным утром в понедельник трое всадников подъехали к палатке Зуги, и хозяин вышел им навстречу с непокрытой головой.
Ехавший впереди Невил Пикеринг спешился.
– Надеюсь, мы не помешали, майор. Я хотел бы познакомить вас с моими друзьями.
– Я знаком с мистером Хейзом. – Зуга пожал руку долговязого инженера из Техаса и повернулся к третьему гостю. – И разумеется, наслышан о мистере Родсе.
В прохладной сухой руке с крупными костяшками чувствовалась сила, хотя рукопожатие было быстрым и легким. Родс оказался ростом не ниже Зуги и выглядел лет на двадцать, не больше, – на удивление молод для человека со столь завидной репутацией.
– Приятно познакомиться, мистер Родс.
Никто, включая Пикеринга, не называл этого человека по имени. Говорят, что даже письма к матери он подписывал «Ваш любящий сын С. Дж. Родс».
– Взаимно, майор Баллантайн.
Зуга снова удивился: какой высокий голос, да еще и с легкой одышкой.
– Очень рад встретиться с вами лично. Разумеется, я прочитал вашу книгу, и у меня к вам множество вопросов.
– Джордан, позаботься о лошадях! – велел Зуга, уводя гостей под жидкую тень верблюжьей колючки.
Послушный приказу, Джордан торопливо выскочил из палатки. Родс остановился.