Уже с вечера я собирала портфель, стараясь ничего не забыть и все сложить аккуратно. Кроме портфеля я должна была брать в школу сменную обувь. В качестве такой обуви мне были куплены хорошенькие босоножки. И вот из-за них и произошла история, настолько мне не свойственная, что я до сих пор не могу ее забыть.
Чтобы не опоздать в школу, я всегда выходила заранее (зимой – еще затемно), зная расписание автобуса. Конечно, я очень хотела спать и часто, сидя в автобусе, начинала дремать. И вот однажды, придя в школу, я обнаружила, что где-то оставила мешочек со сменной обувью. На другой день водитель автобуса узнал меня. Поскольку в этом автобусе я путешествовала каждый день в одно и то же время, да и еще на одном и том же переднем сиденье, то примелькалась ему. Он спросил, не мой ли это мешочек. И тут мне стало так неловко за свою оплошность, что я не решилась признаться, хотя мне очень нравились те босоножки.
Что же касается моей любви к порядку и организованности, то они остались со мной и помогают всю мою жизнь. Мне кажется, что без этих качеств очень трудно достигнуть чего-либо в моей профессии. Ведь приходится ценить каждую минуту репетиционного времени, чтобы использовать ее как можно более эффективно. А умение быть собранной и организованной перед выходом на сцену – залог успешного выступления.
Я уже писала, что в хореографическое училище принимали с десяти лет, и первый балетный класс соответствовал четвертому общеобразовательному. А пока я училась еще в третьем классе английской школы, то стала посещать занятия в подготовительном классе Вагановского училища.
От школы до училища путь был неблизкий – требовалось проехать полгорода. Но для меня это не имело значения. Я с нетерпением и волнением ожидала встречи с миром моей мечты. Иногда я приезжала за два-три часа до начала занятий.
С благоговением я входила в здание на улице Зодчего Росси. С восхищением и завистью смотрела на юных балерин с их гладкими головками, украшенными кичками, и особой, «выворотной» походкой. Мне очень хотелось чувствовать свою причастность к этому миру. Совершенно волшебным и необыкновенным таинством казалось мне все, что я могла увидеть через приоткрытые двери балетных классов и репетиционных залов. Затаив дыхание, я следила за учениками, трудившимися над экзерсисом или репетировавшими в этих залах. Иногда мне приходилось даже подглядывать в замочную скважину. Застекленные окна в перегородках, отделяющих эти помещения от коридора, были покрыты краской. К моему огорчению, стекла были закрашены изнутри, чтобы такие, как я, не могли процарапать в них окошко для подглядывания. Однако мое желание видеть завораживающее действо, происходящее за этими закрашенными стеклами, было так велико, что вскоре я кое-что придумала. Иногда после занятий мне удавалось пробраться в опустевшие залы, и тогда я с помощью монетки процарапывала маленькую щелочку в краске. Таким образом я подготавливала себе на следующий день своего рода «зрительское место». Я была очень горда своим изобретением и могла наслаждаться им в полной мере. Какой это был восторг! Огромное восхищение вызывали у меня тогда уроки характерного танца, которые вела замечательный педагог с замечательной фамилией – Строгая. Впоследствии она преподавала и в моем классе.