Сейб-Алниффа угостила меня «панзопари» — его не пьют, а жуют. «Панзопари» моментально прогоняет любое опьянение, и голова прямо-таки излучает мудрость. Когда я прожевал сие снадобье, Сейб-Алниффа завела разговор о вещах сугубо серьезных.
— Знаешь ли, муж мой, ты, в отличие от меня, не можешь еще претендовать на титул властителя. Народ называет тебя «рана» и не признает за раджу, а это печально. Ведь существует «раис» — сын моего покойного супруга, и пока ты не станешь раджой, он будет претендовать на престол.
— Правильно в высшей степени. Что же делать?
Прекрасная бегума подробно изложила способ подчинения нашей провинции законному феодальному режиму. Разговор длился до утра. Я посерьезнел и сосредоточился настолько, что даже заметил бородавку на левой щеке бесподобной Сейб-Алниффы — раньше почему-то не видел. И еще: супруга моя оказалась ужасно многоречивой — я не мог дождаться рассвета. Нет более бодрящего средства на свете, нежели супруга, без конца изрекающая добрые советы.
У индусов это повсеместный обычай. Настоящий синг — по-нашему дворянин — прежде всякого дела спросит совета у жены, и даже высокопоставленные такуры — по-нашему, бароны — на любой вопрос отвечают только после совещания с женой. «Какая погода будет сегодня после полудня, синг Голем?» — «Пойду посоветуюсь с женой». И после полудня отвечает: «Будет прекрасная, солнечная погода, синг Учар», — не смущаясь даже проливным дождем.
В ближайшие дни мы начали большое путешествие по нашей провинции — очень полезное, по мнению бегумы, для превращения меня из «раны» в раджу. Нас сопровождала значительная — примерно с бригаду — свита на лошадях, верблюдах и слонах. Бегума и я восседали каждый на своем слоне, ибо индусский этикет запрещает мужчине и женщине сидеть в одном совари, то есть в паланкине. Так мы путешествовали: бегума в авангарде, я — в арьергарде. На спине у моего слона красовалась надежная бронзовая пушка, дабы на время нашей увеселительной поездки обеспечить дружеский прием разбойничьим племенам. Так и прошло все наше путешествие — каждый на своем слоне. Мы участвовали во всех празднествах, начиная от поклонения змеям и кончая молениям Кокусу. На Мохарам-Кирмесе по колено вошли в священные воды Ганга; на празднике Холиза безумные дервиши и факиры обсыпали нас красной пудрой; на торжествах Ганеша мы раздавали «нузар» и получали «килла» — ритуальный обмен подарками: сперва власть имущие оделяют подданных, затем простой народ — властителей; без этих подарков право владения не признается. Посещали традиционные святые места и полные многочисленных изваяний чаитии, пагоды, гамбии, баоли — так называются храмы и захоронения. Побывали у джайнитов в «госпитале для зверей», где выхаживают не только больных кошек, собак, быков, но и воронов, сорок, индюков. Я немало подивился на города «науссни» — там сплошь живут женщины, которых называют «баядерами», а мужчины только приезжают в гости; баядеры бесцеремонно проходят во дворец, поют и танцуют во время заседаний королевского совета.