Первым оказался латник первой десятки, как он сам ответил… когда чуточку пришел в себя. Едва войдя в пыточную, он первым, кого увидел, был палач с огромными щипцами. Нервно сглотнув, он осторожно поднял взор, встретился с ласковой улыбкой Бортона и плавно осел на пол. Володя дождался когда не в меру чувствительного солдата приведут в чувство и приглашающее махнул на стул.
– Ну не стоит так переживать, – подбодрил его Володя. – Уверяю, что сей очень добрый господин, который вас так напугал, не имеет к вам никакого отношения. Вы же военнопленный, а не шпион какой-нибудь. Ну а то, что с вами здесь беседуют… так я человек занятой, а допросить многих надо. Так что перетерпите немного.
В этот момент Бортон загремел своими инструментами и печи, после чего солдат счел за лучшее со всем согласиться и клятвенно заверил, что готов ответить на все вопросы.
– Ну-ну. Поверьте, я человек чести, поэтому не буду призывать вас нарушить вашу клятву верности. Просто хотелось бы кое-что уточнить… внести ясность. Вот вы говорите, что служили в первом десятке, а что это значит? Этот десяток первый в смысле по счету, или первый – потому что лучший?
– Наш десяток был всегда лучший! – возмутился солдат, даже о палаче забыв и о том, где находится.
– О! – Володя чуть привстал и кивнул. – Очень рад приветствовать такого храброго солдата. А как вы определяли, что именно ваш десяток лучший? Вы у себя соревновались?
– Да. У нас всегда проводили соревнования.
– Вот как? Интересно-интересно. А в чем заключались эти соревнования?
Казалось бы невинные вопросы, но ответы постепенно проясняли для Володи структуру и организацию родезской армии. Причем сами вопросы были настолько невинные, что солдат никак не мог понять зачем этот милорд тратит время и интересуется такими пустяками? Он то думал его будут выспрашивать о каких-то секретах, которые он знать не знает, а тут… Искренней интерес к соревнованиям, к тем приемам, которые лучше всего получались именно у него. Странный милорд даже попросил кое-что продемонстрировать, после чего восхищенно цокал языком. Спрашивал чем и как они питаются. Согласился с ним насчет воров-интендантов и что им надо руки рубить. Ну и дальше в таком же стиле. После получаса такой беседы солдата отпустили. Володя минут пять что-то писал, выделяя главное. Те выводы, к которым он пришел, но которые еще требовали уточнений помечал вопросительными знаками. Если вывод был важным и требовал обязательного уточнения ставил еще восклицательный знак.
Тем временем ввели очередного солдата, и все пошло по новой, разве что времени на него Володя затратил меньше. Снова кажущиеся невинные и бессмысленные вопросы, беседы на отвлеченные темы, уточнения, заданные вроде бы не в тему.