Какое-то чутье подсказывало ей, что Моро в городе нет. Со временем она поняла, что это не чутье – это чуть заметные перемены в жизни и распорядке гемов. Они не ждали появления хозяина в ближайшее время. Не то чтобы Плутон полез в хозяйский бар или гардероб – гемы на такое просто не способны – но даже он как-то… расслабился. Во всяком случае, никогда прежде он не отвечал на ее расспросы так многословно и обстоятельно. Гем скучает, поняла она вскоре. Тоскует о своем хозяине, с горечью вспоминает годы, потраченные им на поиски Бет… Верный слуга ни разу не проговорился о том, где господин сейчас – но по его поведению Констанс поняла, что Моро нет вообще на планете.
Но куда он мог улететь? И главное – как?
– Гус, – спросила Констанс брата наедине. – Что тебе известно о корабле Шмуэля Даллета?
– Легенды, – пожал плечами брат. – Корабль с псевдо иск-интом, управляемый в одиночку. С биоинженерными конструктами вместо водопровода, вентиляторов…
– И универсальным взлетом?
– Ну да, конечно… Как же исследователю новых планет без него?
– Спасибо, Гус. Похоже, я знаю, как и почему погиб Шмуэль Даллет…
Гус прикинул в уме два и два.
– Ты хочешь сказать, что гостеприимный хозяин этой виллы убил его, чтобы завладеть кораблем? Ну что ж, за неимением лучших развлечений можно позаниматься и созданием легенд.
– А Динго, Гус? Его ненависть к Моро?
– Динго – хевронский кос, животное-эмпат. Поскольку моральные качества господина Мориты теперь известны нам всем, неудивительно, что кос его в открытую возненавидел.
– Косы реагируют не на моральные качества, а на затаенную агрессию. Породу псов-сердцевидцев, по счастью, еще никто не вывел.
– Не сомневаюсь, что затаенной агрессии там тоже хватало. Нельзя же обойтись с людьми таким образом, как обошлись с нами, не питая к ним злобы.
Констанс не ответила. Воображение изменяло Гусу там, где речь шла о человеческой душе и мотивах. Из литературы основоположников вавилонской идеи, которой она много прочитала в последнее время, она знала, что симпатии и антипатии, и даже чувство справедливости, которым вавилоняне очень гордятся, в ряде случаев не влияют на их решения – «Если дело несправедливое, как сказать, что оно справедливое, а если такое дело нужно сделать – то как его не сделать?» То, что Нейгал был хорошим человеком, не помешало ему учинить расправу на Сунагиси. Моро, несомненно, хорошим человеком не был, но вряд ли питал к ним ненависть. Он не относился к той породе людей, которым необходим гнев, чтобы сотворить зло. Он творил его и по необходимости – а необходимость, надо думать, возникала всякий раз, когда кто-то владел тем, к чему вожделел сам Моро либо его хозяева.