– Да, старый друг мой, если не принимать в расчет, что это было невозможно: человеческую нежность с достаточной полнотой выражает только один жест – открыть и закрыть объятия.
С еловых ветвей, отяжелевших от дождя, начали падать капли. Барышне Дакс, сидевшей опустив голову, капала за воротник целая струя воды, но она даже не вздрогнула.
– Вот и готово, дождь идет вовсю, – сказал Фужер. – Давайте спасаться, а то берегитесь потопа.
Они побежали.
На высоко лежащей Замковой луговине барышня Дакс и госпожа Терриан сидели рядом.
Начинался сентябрь. Барышня Дакс грустно поглядывала на запад, по направлению к Лиону.
– Через две недели, – прошептала она, – я прошусь с вами.
Госпожа Терриан по-матерински обняла своего маленького друга:
– И вам действительно это будет горько, малютка? Да, вы кажетесь такой одинокой, как только мы расстаемся… Так, значит, вам очень грустно – там, у вас?
Барышня Дакс кивнула головой:
– Невесело.
Помолчав немного, она закончила свою мысль:
– Никто друг друга не любит.
Случайно барышня Дакс и госпожа Терриан были одни. Жильбер Терриан удержал Кармен де Ретц подле органа. На Фужера нашло нелюдимое настроение, и он один ушел на рассвете с книгой под мышкой.
– Сударыня, – спросила внезапно Алиса Дакс, – отчего вы разошлись с вашим мужем?
Госпожа Терриан, казалось, не нашла вопрос необычным.
– Оттого что он не любил меня, и я тоже не любила его.
– Ах вот как, – прошептала Алиса.
Как странно – она ждала именно такого ответа. И она продолжала испытующе разглядывать молодое лицо своего друга – молодое, несмотря на ореол седых волос.
– Мне кажется, – госпожа Терриан скорее думала вслух, чем говорила, – мне кажется, что моя история заинтересует вас. И я не думаю, чтоб она была дурным примером для вступающих в жизнь. В былое время старухи учили молодых девушек. Малютка моя, меня выдали замуж, когда мне было шестнадцать лет, но я была наивна, как если бы мне было не больше семи; все мои несчастья от этого и произошли. У моего отца были деловые сношения с господином Террианом – оба они были купцами в Марселе. Они подписали мой брачный контракт между двумя сделками по покупке масла или мыла. Мой отец не был дурным человеком Он посоветовался со мною: вероятно, он не пошел бы против моего желания. Но у меня не было желания: чтоб желать, нужно знать! А я, как поется в песне, не знала даже, для чего существует муж! И я согласилась. Мой жених присылал мне ежедневно белые розы и целовал по темным углам мои руки. Я была очень счастлива. Так продолжалось до самого свадебного вечера. На следующий день я чувствовала отвращение, возмущение, разбитость…