Вот с этим трудно, потому что к Околевичу я обратиться не могу – у него теперь с милицией проблем хватает, и все из-за меня. Есть, конечно, у меня друзья-приятели, можно найти среди них надежного, неболтливого человека, но нужно будет долго вводить его в курс дела, а у меня совершенно нет времени.
Итак, я осознал, что придется обратиться к Надежде Николаевне. А что, она уже полностью в курсе всех событий, опять же, не станет трепаться и сделает все, что я попрошу.
Я вызвонил ее с работы, и Надежда прибежала очень быстро.
– Уж не знаю, чем вы там занимаетесь, – чтобы поддразнить ее, сказал я, – если все время то опаздываете, то раньше уходите. Что за работа такая странная?
– Работа нормальная, только зарплата странная, – ответила Надежда. – Говори, что еще стряслось.
Мой рассказ про то, что случилось у Громовой, она восприняла довольно спокойно.
– Я примерно этого от нее и ожидала, – призналась Надежда. – Но одного у нее не отнимешь: очень эта женщина упряма. И начальства не боится. Поэтому мы эти ее качества поставим себе на службу. Значит, когда ты договоришься с «Пеликанами» о встрече, ты сообщишь им, что должен каждые полчаса звонить мне. А если ты этого не сделаешь, то я выжидаю полчаса и сообщаю Громовой, где ты находишься. Говорю, что тебя похитили люди, которые замешаны в убийстве девушки. И еще кое-какие у меня есть идеи.
– И что она сделает?
– Не знаю, – честно призналась Надежда. – Возможно, пошлет туда наряд милиции. А я расскажу ей все, что знаю, пусть проверяет.
– Ладно, надеюсь, что до этого не дойдет.
Мы нашли свободный таксофон, убедились, что вокруг никого нет. Я набрал номер и спросил:
– Благотворительный фонд «Пеликан»?
– Совершенно верно, – ответил чарующий женский голос. – Чем я могу вам помочь?
– Я хотел бы поговорить с вашим директором.
– Как вас представить? – осторожно спросила девушка.
Голос ее по-прежнему был чарующим, но доля подозрительности в нем появилась.
– Скажите, что его спрашивает Пожаров.
– А по какому вопросу? – не отставала секретарша.
Подозрительности в ее голосе прибавилось, очарование пошло на убыль.
– По поводу Сертолова, – ответил я лаконично. – И прекратите это самостоятельное расследование, доложите шефу, он сам разберется.
Девушка обиженно хрюкнула, но переключила на другой телефон.
– Ковригин слушает, – послышался в трубке хорошо поставленный вальяжный баритон.
– Мы с вами незнакомы, – начал я голосом прожженного авантюриста, – и я не настаиваю на личном знакомстве, но я мог бы сообщить вам интересные подробности, касающиеся пожара на Сертоловском таможенном терминале, который произошел четырнадцатого марта.