Мешочек с камнями по-прежнему был прикреплен к рогам монстра, а мой изодранный свитер по-прежнему был привязан рукавами к его ноге. Когда он умрет, я заберу камни. Это был своего рода плюс в океане моей жизни, хотя я была почти уверена в том, что эти камни – не что иное, как лодка, медленно плывущая прямиком в ад.
Монстр что-то пробулькал и, похоже, испустил дух.
Я подождала несколько секунд, подняла палку, осторожно шагнула вперед и ткнула его.
Реакции не было. Я ткнула палкой сильнее, потом подтолкнула монстра носком ботинка.
Я потрогала копье, не вытаскивая его из раны. Никакой реакции.
Он определенно был мертв.
Я присела возле него и стала развязывать шнурки мешочка. Внезапно рога стали мягче и растаяли в маслянистой луже крови вокруг головы монстра.
Я сняла мешочек с его всклокоченных волос.
Форма его головы начала меняться.
Перепонки и когти исчезли.
Спутанные клоки превратились в обычные волосы.
Я отшатнулась, тряся головой.
– Нет, – вырвалось у меня.
Он продолжал меняться.
Сланцево-серая кожа посветлела.
– Нет, – настойчиво повторила я.
Отрицание происходящего не принесло никаких результатов. Он по-прежнему трансформировался. Его рост и масса уменьшились. Он стал тем, кем был.
Тем, кем был все это время.
Мое дыхание участилось. Сев на корточки, я стала раскачиваться вперед и назад – поза старого, как мир, горя.
– Нет! – прокричала я.
Я думала, что потеряла все.
Я ошибалась.
Я смотрела на человека, мертвого, лежащего на полу леса.
Смотрела на человека, которого помогла убить.
Теперь я потеряла все.