— Похоже на то. — Он отпил большой глоток вина. — Вы, инопланетники, все вырожденцы… интересно, что за извращения он прощает вам взамен? — В его глазах внезапно блеснуло явное злорадство. — А знаете, как умерла первая жена лорда Форкосигана?
— Самоубийство. Выстрелила из плазмотрона себе в голову, — ответила она, не задумываясь.
— Ходили слухи, что это он ее убил. За супружескую неверность. Так что остерегайтесь, бетанка.
— Это я тоже слышала. В любом случае, эти слухи — ложь. — Из их обмена репликами уже исчез всякий намек на дружелюбие. У Корделии было нехорошее чувство, что ей сейчас изменит выдержка. Она склонилась вперед и понизила голос. — А знаете, как умер Форратьер?
Он невольно подался к ней, затаив дыхание. — Нет…
— Он пытался причинить боль Эйрелу, воспользовавшись мною. Я нашла это раздражающим. Я бы хотела, чтобы и вы перестали меня раздражать, граф Фордариан, а то добьетесь такого же результата. — Ее голос упал почти до шепота. — Вам есть чего бояться.
Его прежний покровительственный тон исчез, явно уступив место осмотрительности. Фордариан плавно развел руками, что долженствовало обозначать прощальный поклон, и ретировался с последним: «Миледи». Уходя, он оглянулся через плечо, и взгляд этот был откровенно испуганным.
Корделия нахмурилась, глядя ему вслед. Ого! Что за странная беседа. Чего этот человек ждал, передавая ей эти древние новости в качестве шокирующего сюрприза? Фордариан действительно рассчитывал, что она устроит ссору и станет осуждать мужа за дурной вкус в выборе приятелей два десятилетия назад? Или наивная юная барраярская невеста впала бы в истерику? Но не леди Форпатрил, чья светская экзальтированность скрывала язвительную трезвость ума, и не принцесса Карин, чью наивность изничтожил много лет назад опытный садист Зерг. Он выстрелил, но промахнулся.
И тут же появилась вторая, холодная мысль: «Снова промахнулся?» Их светская беседа не была обычной, даже по барраярским меркам, где разговор сродни поединку, и каждый старается взять верх. А может, он был просто пьян? Ей внезапно захотелось поговорить с Иллианом. Корделия прикрыла глаза, стараясь привести в ясность голову.
— Ты в порядке, дорогая? — раздался над ухом обеспокоенный голос Эйрела. — Тебе не нужны таблетки от тошноты?
Корделия распахнула глаза. Вот он, живой и здоровый, рядом с ней. — О, я в порядке. — Она взяла мужа под руку — легко, непринужденно, а не панически прилипнув к нему. — Просто задумалась.
— Нас зовут к столу.
— Прекрасно. Хорошо бы присесть, а то у меня ноги отекли.