Майлз с болью смотрел на Элен. Совсем другая — такая, какой он увидел ее час назад, когда головорезы Оссера собирались выбросить его из шлюза. И все та же — верная до конца, как ее отец.
Танг с удовлетворением заметил, как изменился Майлз после его слов. Ага, задело за живое. Грегор неспокойно задвигался в своем кресле.
— Я подумал… если бы вы в Наших интересах стали, как и мы, беглецами, — Майлз видел: Элен тоже отметила заглавное Н в слове «наших», чего, разумеется, не могли понять ни Танг, ни Мэйхью, — Мы могли бы устроить так, чтобы ваши интересы не пострадали. По крайней мере финансовые.
Элен понимающе кивнула, а Танг наклонился к ней и ткнул пальцем в сторону Грегора:
— Кто этот тип?
Элен молча покачала головой.
Танг зашипел от злости:
— Ты не кажешься мне такой уж надежной опорой, сынок. А что, если мы в твоих интересах станем трупами?
Элен возразила:
— Мы рисковали отдать Богу душу за гораздо меньшее.
— Меньшее — чем что? — почти выкрикнул Танг.
Но тут Мэйхью показал на наушники:
— Время решать, парни.
— Может ли этот катер пересечь систему? — быстро спросил Майлз.
— Нет. Не хватит горючего, — словно извиняясь, пожал плечами Мэйхью.
— К тому же он недостаточно быстр и плохо вооружен для этого, — добавил Танг.
— В таком случае постарайтесь протащить нас на какой-нибудь коммерческий транспорт незаметно для органов безопасности Аслунда, — резюмировал Майлз. Вид у него был по-настоящему несчастный.
Танг взглянул на эту компанию непокорных и тяжело вздохнул:
— Они уделяют больше внимания прибывающим, чем отбывающим. Думаю, это несложно. Причаливай, Ард.
После того как грузовой катер причалил к выделенному ему шлюзу, Майлз, Грегор и Элен остались в каюте пилота, а Танг и Мэйхью вышли наружу, чтобы, как неосмотрительно выразился Танг, «взглянуть, что тут можно сделать». Майлз сидел, нервно покусывая пальцы, стараясь не подпрыгивать при каждом звуке, издаваемом роботами, грузившими продовольствие для наемников. Четкий профиль Элен оставался совершенно спокойным. Какой все-таки она стала теперь?
Сможет ли он остаться к ней равнодушным? Эта новая Элен так уверена в себе и невозмутима; прежняя молчаливость покинула ее — она сама вступает в разговор и ведет его на равных с мужчинами. Но Майлз чувствовал с прежней остротой восприятия (ведь он любил ее много лет) — что-то не так. Во всем, что она говорит, даже во взгляде, в жестах, появилась горечь, которой не было раньше. И эта горечь причиняла ему боль.
— У тебя все нормально? — помедлив, спросил он. — Я, разумеется, не имею в виду теперешнюю ситуацию с Оссером. Танг был хорошим командиром? Он обещал научить тебя всему, что узнавал я в классных комнатах…