— О, Глебун приехал!
Но что-то не так, что-то неправильно. Какое-то нездоровое бельмо выделяется на общем, насквозь пропитанном ароматом гниющей палатки, фоне. И это настораживает.
— Здравствуйте, товарищи!
Оваций не последовало, но все здороваются. Некоторые даже пообнимались в традиционном приветствии. Ваня Нечисть загнулся при этом вопросительным знаком, а Глеб, сам немалый ростом, привстал на цыпочки, изобразив знак восклицательный.
— С приездом, Глеба! — Пару раз похлопал по спине. — Как дела?
Не поскупился, в ответ хлопнул трижды:
— Прекрасно, Ваня!
После того, как все потёрлись носами, прибывший замечает, что на соседней, рядом с его, кровати, лежит «джентльмен». Натуральный, классический, киношный, крайне авантажный и явно, судя по поглаживанию ладонью правой руки в районе пупа, совершенно живой и материальный джентльмен.
В белоснежном смокинге, в белых пижонских остроносых туфлях, голова по самый подбородок прикрыта широкополой, белого же цвета, шляпой, из-под неё виднеется фиолетового цвета галстук-бабочка. Со спинки кровати широкой молочной струёй живописно свисает кашне.
На этого «джентльмена» абсолютно никто не обращает внимания. Будто его и не существует. А раз его видит только тот, кто его видит, то по этой причине у бедного Глеба возникают кое-какие подозрения относительно своего душевного состояния.
Глеб с шумом подходит к своей койке и, специально издавая грохот, бросает на пол вещмешок.
Джентльмен не исчезает.
Как бы ненароком лязгает об спинку лежака джентльмена автоматом.
К ужасу прибывшего джентльмен элегантно приподнимает шляпу:
— О, Порфирич, здорово! Когда прилетел?
У Глеба отлегло от сердца:
— Ты это… Денис, чего людей то пугаешь? Вырядился, понимаешь, как чучело.
— Не понял?
— Ну, это, — Глеб тыкает в Дениса пальцем, — Это что?
— А, это? Понял, — Осматривает свою персону, — Да в Моздоке прибарахлился. Дай, думаю, примерю.
— А что, я пропустил что-то важное, летали туда?
— Ага, победили там всех, вчера вернулись. — Принимает сидячее положение, свесил руки с колен, — А у тебя как?
— Представляешь, мой юный друг, со связистами договорился домой, на халяву, звякнуть, — Снимая ботинки, подаёт, на его взгляд самую ценную информацию Глеб, — Подхожу к телефону, а номер то домашний из башки и вылетел. — Поднимает с пола свой пропылённый вещмешок, вручает Денису, — Подержи-ка, — Разводит руки в стороны и слегка наклоняется, — Первую цифирь помню и всё. — Забирает свою торбу, вешает на проволочный крючок, — Вспоминал-вспоминал, плюнул да сюда ушёл. — Снимает с себя, измазанную грязью, разгрузку, пытается всучить Денису.