Таким образом, появиться в импровизированном студенческом общежитии в сопровождении двух гвардейцев — значит попросту завалить дело, в этом я не сомневалась. Жаль, конечно, что папаша Власий указал именно на этот квартал, а не на скотобойни, скажем, или квартал веселых домов, но тут уж ничего не попишешь.
— Господа, в ваших услугах я более не нуждаюсь, — сказала я вполне вежливо, когда мы выехали на улицу. — Можете возвращаться, дальше я поеду одна.
Капрал, не возражая, козырнул и завернул лошадь. А вот Лауринь его примеру следовать не спешил.
— Ну что еще? — спросила я, видя, что лейтенант никак не соберется с духом.
— Госпожа Нарен, позвольте мне сопровождать вас! — выпалил он.
— Лейтенант, я ведь сказала — более ваши услуги мне не требуются, — терпеливо повторила я. — Там, куда я еду, гвардейский мундир — верный способ получить из-за угла камнем по затылку.
— Мундир можно снять, — упрямо заявил Лауринь.
— И что, в одной рубашке поедете? — прищурилась я. — Хотите подхватить воспаление легких? Я вас больше лечить не стану, и не надейтесь.
— Я… ну… — Тут лейтенанта озарило. — Я по пути лавку старьевщика видел… Госпожа Нарен, я вас прошу, обождите немного!…
— Ждать не стану, — отрезала я. — Охота вам — догоняйте, я торопиться не буду. Не догоните — ваши проблемы, я вас с собой не звала.
На этом мы и расстались. Лауринь куда-то погнал своего костлявого мерина, а я направила свою кобылу к реке. Я и в самом деле не торопилась, потому что по пути мне следовало кое-что обдумать. Это заняло совсем немного времени, а потом мои мысли за неимением другой темы вернулись к моему сопровождающему. С чего бы это лейтенанту вздумалось тащиться за мной? Казалось бы, дурацкий свой «долг» исполнил, баш на баш, как говорится, и радовался бы… Или, по его мнению, верховая прогулка по городу и обед в трактире — слишком маленькая плата за лечение? Вполне может быть. Или, — тут я усмехнулась, — или это банальное мальчишеское любопытство. По правде сказать, служба в гвардии, особенно если у тебя нет денег, — очень скучное занятие: ни выпить с приятелями, ни погулять вволю… А тут, изволите ли видеть, тайны, эпидемии, трущобы… Есть чем пощекотать нервишки. Так что, думаю, «долгом» своим Лауринь прикрывает желание узнать, чем же кончится дело, вполне может быть, и сам это не вполне осознавая.
Сзади послышался неровный топот, и вскоре меня нагнал принарядившийся Лауринь, нещадно погоняя своего одра. Судя по всему, лавку старьевщика он перевернул вверх дном в крайне сжатые сроки: ни за что не поверю, что такие замечательные предметы гардероба могли оказаться на самом виду! На лейтенанте красовалась заношенная кожаная куртка из тех, что обычно носят наемники, вытертая до такой степени, что вполне сошла бы за замшевую, и местами заплатанная. К тому же куртка Лауриню была заметно велика. Широченные штаны, напяленные, похоже, прямо поверх форменных, я описать и вовсе не берусь, для этого нужен какой-нибудь литератор вроде нейра Шлосса. На голове у лейтенанта красовалась совершенно невозможная шляпа. Словом, лучшего способа привлечь к себе всеобщее внимание и придумать было нельзя!