-- Симуран? Они призвали это исчадие мглы? -- поджарая фигура отца Олава напряглась, священник подался вперед, заложив руки за спину, и впервые обратился ко мне:
-- А что вы можете о нем рассказать? Увы, не могу назвать вас дочерью, ибо, как я понимаю, вы не сторонница ордалиантского учения...
Я смерила мужчин с ног до головы хмурым взглядом и отрезала:
-- Пить дайте, иначе не буду говорить, -- голос мой прозвучал глухо и незнакомо.
-- А мы же можем и заставить, -- меланхолично заметил брат Дит, задумчиво перебирая скрещенными на животе пальцами.
-- Я знаю, -- я шевельнула плечом и уставилась на стену, влажно блестевшую в свете факела. -- Не поможет.
-- Все вы так говорите, -- толстяк хохотнул. -- А потом рассказываете все: что было и чего не было.
-- Пить, -- хрипло повторила я.
-- Брат мой, -- укоризненно покачал седой головой отец Олав. -- Ну что вы, ей Богу!.. Эй, принеси воды, -- старший ордальон кивнул одному из стражников.
-- А что я? -- буркнул Дит и поморщился: -- Терпеть не могу рыжих.
-- Терпение -- это великая добродетель... -- нравоучительно заметил отец Олав, принимая у стражника принесенный кувшин и передавая его мне в руки. -- Надеюсь, сударыня, что сие сделает вас более разговорчивой?
Вода была ледяной, и глиняные бока кувшина холодили руки. Опять без кружки, -- подумалось мне, -- это было бы забавно, если бы не... Я сделала судорожный глоток, и зубы заломило. А потом я просто досуха вытерла рукой глаза.
-- Спасибо. Симурана я не видела. Но если рассуждать логически, симуран размером с собор на лесную дорогу просто не влезет. Так что этот врет, -- я кивнула на толстяка и усмехнулась, созерцая его вытянувшуюся физиономию: -- Вы не в моем вкусе тоже.
-- Значит, не видели... -- цепкий взгляд Олава паучком пробежался по моему лицу. -- То есть, вы хотите сказать, что почтенный брат Дит -- лжец?
-- Зато я видел, своими глазами, -- зашипел тот и как-то боком подался в мою сторону. -- Ах ты, шпионская морд... лицо, то есть, у тебя доверия не внушает, -- поправился он, остановленный властной рукой Олава.
-- Твое слово против моего, уродина, -- фыркнула я. -- Если был симуран, почему тебя не слопал? Чтобы не отравиться? Я не шпионила, а честно дралась, -- открыто посмотрела я в глаза Олаву, -- с теми, кто обижал женщин и детей.
-- Чело у тебя не благопристойное, повторяю, -- насмешливо протянул Дит. -- А в оковах ты, а не я.
-- Завтра поменяемся, -- я хищно улыбнулась толстяку.
-- Сударыня, не злите брата Дита. Он скор на руку... -- предостерег отец Олав.