-- В нынешнее неспокойное время Орден Божьего суда весьма суров к Давним расам и их приспешникам.... Что ж, -- он вздохнул, смерив меня равнодушным взглядом, -- можете начинать оправдываться, я вас внимательно слушаю.
-- Я не собираюсь оправдываться, -- сказала я негромко. -- Это вам, если вам угодно, придется доказывать мою вину.
Торус мягко рассмеялся:
-- Очевидное не нуждается в доказательствах, котик. Вас взяли, когда вы вместе с тремя нелюдями напали на ордальонов, помешав их богоугодной миссии. Многих убили. Многих покалечили, -- вкрадчивость и мягкость вдруг слетели с ренегата, подобно легкой шелухе и он, бешено сверкнув глазами, бросил сквозь зубы: -- Кто еще был с вами? Имена!
-- Убивать женщин и детей -- богоугодно? Что ж, тогда я буду против таких угодников, пока могу держать меч. Со мной никого не было. Я сама по себе и сама за себя.
-- Знаете, я очень удивлен, -- сказал Торус доверительно, в одно мгновение снова став доброжелательным и спокойным, -- но час назад до меня дошли слухи, что я на огромном вороном коне, в сопровождении элвилин и симурана напал на отряд наемников Ордена.
-- А разве там не вы были? -- растянула я губы. -- Но вы чересчур властны, чтобы я посмела говорить, что вы были при мне.
-- Вот и не смейте, -- кивнул бастард, поджав губы. -- Итак, расскажете сами? Что за троица с вами была?
-- Но вы там были! -- я упрямо вскинула голову, стрельнув взглядом в притихшего мальчишку-служку, о котором, похоже, все забыли. Вот и хорошо. Пусть запоминает...
-- Да, разумеется. Летал верхом на сиреневом симуране, -- невозмутимо кивнул Торус.
Мальчик чуть слышно хмыкнул.
-- Я никакого симурана не видела, -- я сжала кулаки и усмехнулась, глядя в прищуренные кошачьи глаза дознавателя. -- А вот вас помню точно... на вороном коне с сияющим клинком... здорово вы святых рыцарей потоптали... и покромсали тоже... Думаю, даже больше меня.
-- В самом деле? -- Торус усмехнулся. -- А волосы у меня, видимо, выросли за час до пояса. Я понял вашу мысль.
-- А я к волосам не присматривалась. И вообще, вы не в моем вкусе, -- я снова легла, уставившись на низкий сырой потолок. Второй раз за сегодня это говорю. Да пошли вы!
Одрин, жив ли ты? Слышишь ли меня? Мне так хотелось снова погрузиться в спасительный туман, хоть краешком глаза увидеть в нем знакомый силуэт, услышать тихий голос моего мевретта. Но вместо этого мне в виски раскаленным прутом вонзался резкий голос его сына:
-- Весьма этому рад... Ладно, довольно. Я хочу знать, сколько сил у элвилин и как хорошо укреплен замок Твиллег.