При слове "болотной" я едва не поперхнулась. Еще и девственницы, тьфу!
-- Не приставайте ко мне с логикой! -- буркнула я. -- Мне на нее плевать. Ясно? На прекрасном носу за...
Тут я наконец-то подумала, что веду себя неприлично: в гостях, у незнакомого чело... остроухого, тем более, мевретта... О, выучила! Я подмигнула самой себе.
-- Э-э... ну, можете мне прирастить уши...магией, если только это вас во мне смущает, -- радушно предложила я. -- А кому сопротивляетесь? Сва-адьбе? Это правильно. Жениться -- последнее дело...
Тут я иссякла. Пустота в душе дала себя знать, и я прикрыла глаза. Чтобы не видел никто, что во мне ничего нет. Но сквозь приспущенные ресницы заметила, как алеют уши мевретта. А пусть не полагает наивно, что долгая жизнь научила его разбираться в женщинах: мне найдется, чем его поразить.
Судя по виду, самооценка Мадре рухнула ниже пола, и он с несчастным видом повернулся к Любу.
-- Это что, ваш очередной розыгрыш? -- спросил он с надеждой.
Рыжеволосый мальчик растерянно замотал головой:
-- Не-а, мы её просто нашли... Сами не знаем, в чем дело...
Тут Темулли, ранее выскользнувшая за дверь, вернулась с кожаной сумкой на плече, предваряя появление мэтра Звингарда. Лекарь важно вплыл в кабинет, шелестя темно-зеленой мантией, и оглядел присутствующих. Вместе с ним в тонкое веяние лилий ворвались запахи мяты, вербены и золототысячника, а холодное великолепие покоя озарило золотое пламя крупной растрепанной головы. И телосложение Звингард имел богатырское -- рядом с ним Мадре выглядел, как недокормленный пацан-переросток: лекарь был на две головы ниже его.
-- Та-ак, мевретт. Из того, что наверещала мне эта девица, -- мэтр кивнул на Тему, -- я понял, что кому-то стало плохо. Она же притащила меня сюда. Ну, уж от кого-кого, но от вас я не ожидал обмороков... А... -- тут он заметил меня и придвинулся. -- Вот оно что. Дама. Да еще и круглоухая. Ну, все ясно.
Извлек из складок одежды небольшой флакон, откупорил его и сунул мне под нос. Вонь была резкой и терпкой. Я чихнула.
-- Хм... интересно, и что же вам ясно, господин Звингард? -- прокричали мы с Мадре дружно (только "господин Звингард" я пропустила).
Мевретт помахал ладонью возле собственного носа:
-- Слушайте, что за гадость вы сюда притащили? У меня ж потом кабинет весь провоняет этим... ароматом.
-- В таком случае, помогите мне транспортировать болящую в лазарет, -- ворчливо отозвался лекарь. Его лицо было сморщенным, как печеное яблоко, от смеющихся зеленых глаз разбегались морщинки... лицо Звингарда было более живым, чем фарфоровый прекрасный лик мевретта. Отчего-то мне стало грустно.