Антуана растила в замке старая графиня, а Мари, вернувшись в парижскую квартиру и к своей «карьере», часто говорила друзьям, что ее лучшие роли не на сцене, а в жизни, в спектакле «Любовник и содержанка». Она была довольна своей жизнью. «Ну разве это не жизнь?» — часто спрашивала она, весело смеясь.
Старая графиня гордилась своей родословной. Она была в отдаленном родстве с королевскими семьями Румынии и Испании, а фамилия д'Аранвиль значилась во французском реестре голубых кровей. Она правила своим приходящим в упадок замком, как властная старая принцесса, с помощью нескольких оставшихся слуг, таких же старых, как и она сама. Она ежедневно напоминала Антуану о его статусе, о значительности его имени и его обязанностях перед семьей и Францией.
Мальчик воспитывался в полном одиночестве. Он рос, а его прабабушка становилась все старее; иногда она помнила, кем он ей приходится, но бывали дни, когда она напрочь забывала об этом. Антуан стал принимать это как должное и продолжал жить своей жизнью.
Когда ему исполнилось четырнадцать, его прабабушка продала последние семейные драгоценности — необыкновенно красивую бриллиантовую тиару, хранившуюся в семье д'Аранвиль четыре поколения, — и отправила Антуана в военное училище в Сен-Сире.
Антуан понимал, чем она пожертвовала, отправив его в это дорогое военное училище. И это была не только тиара; графиня была очень старой леди, и она знала, что может долго не протянуть на этом свете. Антуан восхищался и уважал ее за это и был полон решимости оправдать ее жертву. Но он не был эмоциональным молодым человеком: он не любил ни свою прабабушку, ни свою мать, которую он редко видел и которую презирал за глупость и распущенный образ жизни.
Антуан хорошо усвоил уроки своей прабабушки. Его имя и его карьера значили для него все. Старая графиня дожила до окончания им училища и присутствовала на выпускном вечере, где смотрелась как королева в своем старомодном платье лилового шелка и со сморщенным лицом, почти спрятанным под шляпой. Совершенно неожиданно для Антуана на вечере появилась и его мать, похожая на субретку в платье из желтого шелка и с огромной шляпой на голове. За ней тянулся шлейф аромата крепких духов. Антуан уважал прабабушку и стыдился своей матери.
До настоящего момента он никогда по-настоящему не думал о семье своего отца, но сейчас твердо решил выяснить все о нем. Проводив старую графиню в ее номер в гостинице и оставив ее на попечение старой служанки, Антуан спустился с матерью вниз, чтобы пообедать. За бутылкой шампанского, которое она заказала для себя, и простого бордо, которое предпочел он, Антуан спросил мать о семье Маунтджой.