— Может так случиться, капитан, чтобы мы все одновременно сошли с ума?
— Может. Но мы в здравом рассудке.
— Хотел бы я в это верить.
— Видишь там, впереди, Форбса? Что ты о нем думаешь?
— Ему уже никогда не оправиться. Он чокнулся по-настоящему, разве нет?
— Правильно. Так вот, если бы ты свихнулся, ты бы не понимал, в каком Форбс состоянии; ты был бы точь-в-точь таким же. Ему кажется, что весь окружающий его мир сошел с рельсов, а тебе — что с рельсов сошел только ты. Ты в полном порядке, Кейбот, не вешай носа.
— И все-таки мне что-то не верится.
— Скажи-ка, что из всего происшедшего было, по-твоему, самым необычным?
— Вы, верно, шутите, сэр. Само собой то, как придавившие нас бревна мгновенно перенеслись в другое место.
— Да, конечно. А помимо этого?
— Как-то мне было ни до чего, сэр. Страх забрал, и очень уж я растерялся.
— А не заметил ли ты нашего маленького пучеглазого приятеля?
— Таковы о нем… Боюсь, что нет, капитан. Понимаете, я… я тогда думал больше о себе.
— Хм. Если б только я был уверен, что видел его. Если б нашелся среди нас хоть один человек, который его тоже видел…
— Прошу прощения, сэр, я не совсем вас понимаю.
— Черт побери, неужели ты не помнишь, что Форбс подстрелил его. Ранил его в ногу. Почему же при таких обстоятельствах этот пушистый бесенок мог вернуться к своим мучителям — к нам, когда нас завалило бревнами?
— Мне кажется, раз мы тогда как бы попали в ловушку, он сообразил, что нас нечего бояться… Извините, это, конечно, чушь. Видно, голова у меня еще плоховато варит.
— Ладно, забудем об этом. Ты сейчас пойдешь на корабль и подготовишь его к взлету. Я задержусь на несколько минут. Вернусь и еще раз все осмотрю. Понял? Хочу убедиться, что мы там никого не оставили.
— В этом нет нужды, капитан. Все они идут впереди нас. Я проверил.
— За это отвечаю я, Кейбот, а не ты. Отправляйся.
Перни лежал, набирая силы для долгого путешествия домой. Вдруг его тускнеющие глаза увидели, как одно из двуногих существ возвращается по берегу назад. Когда оно почти поравнялось с холмом, Перни услышал, что оно издает такие теперь знакомые ему звуки.
— Где ты?
Перни почти не обратил внимания на заигрывание своего приятеля: все равно ведь не поймешь, чего он хочет Он попробовал представить себе, что ему скажут дома, когда он вернется.
— Мы совершили ужасную ошибку. Мы…
Звуки то почти стихали, то становились громче: существо медленно поворачивалось, и голос его уносился в разных направлениях. Перни видел, как оно подошло к груде сваленных бревен, осмотрело ее со всех сторон и даже попыталось под нее заглянуть.