В данном случае я блефую, но ему-то откуда знать?! Для него эта «штука» изрыгает огонь и пламя, кроша всё вокруг. И в его глазах она пострашнее танка, поскольку смотрит на него так близко и так жадно…
— Бросай свою репку, дурак. Чего вцепился, как в штаны без резинки? Или мне обязательно нужно тебе об этом сказать?
Оружие со стуком полетело на пол.
— Сколько вас там, мой друг? — он молчит, старательно играя в "не предателя".
— Хорошо, — вздыхаю я. — Нож есть?
Он мрачно кивает, разглядывая свои ботинки.
— Сам пырнёшься, или помочь? — я понимаю, что это жестоко по отношению к почти пленному, но не могу сдержаться, чтобы не наподдать ему морально.
Он всё ещё бычится горделиво, но по его сопатке я уже вижу, что ещё немного, и он…
Нет, не разревётся. Молодой, но гордый. Может, из него вышел бы толк, попади он в другие руки. Он не виноват, что пошёл не там, где его стезя. И таких не стоит словесно унижать.
Только убить. Или…отпустить.
Глупо, скажет кто-то.
Может быть. Но если больше нет злости, а он стоит перед тобою, словно никогда и не было никогда ничего такого, чего ты не видел в этой жизни…
— Иди домой, солдат… Иди, не заставляй гнать тебя отсюда пинками.
Наверное, на моём лице написано, что я либо законченный шизик, либо что я дьявольски устал…
Потому как он смотрит на меня с непониманием. Только что он готовился к худшему, — и на тебе!
— Иди! Мне ни к чему твоя жизнь… Привет Вилле. Скажи, пусть старается лучше. И не посылает больше салаг. Топай, у меня мало времени… И не попадайся мне больше, понял?
Он озадаченно и ещё не веря своим глазам, кивает медленно головою и отступает. Всё дальше, но не поворачиваясь ко мне спиной. Словно не верит до конца.
И не делая попыток поднять с полу оружия. Я вижу его прекрасно, хотя и занят сборами и копошениями в бауле.
Этот не станет. Просто не станет. Не того сорта. Для таких, как он, война — вообще не его дело. Он на ней — случайный человек.
Он не живёт ею. Он выполнит приказ, но сделает это без души. А потому он и ему подобные умирают первыми. Он оказался здесь, выжил до этого, — ну, подфартило. А потому пошёл искать меня. И пытался пристрелить. Да не вышло.
В этот раз ему повезло. Сильно. Но другого раза может и не быть.
Он прошёл мимо лежавших, лишь торопливо глянув на то, что уже остывало, коченело и приобретало землисто — зелёный оттенок.
Глина есть и в глину возвратишься…
Он почти скрылся в тени «диспетчерской», когда оттуда донеслось:
— Дверь вниз там, откуда ты пришёл. Сюда лучше не ходи…
И пропал в переплетении конструкций.
…Спасибо, солдат. Но мне твой совет не поможет. Потому как мне, похоже, нужно именно туда, куда ты идти не советуешь.