Он обернулся, и на лице, больше похожем на маску — маску, которую, возможно, носил всю жизнь, — появилось подобие улыбки.
— Душ — как раз то, что надо. Чувствую себя развалиной.
Эрин игриво улыбнулась:
— Дай мне пару минут, чтобы внести товар с тротуара, — и я устраиваю короткий день!
Подмигнув Роберту, она принялась затаскивать внутрь тяжелую тару с цветами. Следовало бы помочь, а он стоял и смотрел на стройную фигурку. Сверху — маечка в облипку, джинсы на бедрах, шлепки со стразами, а под этими декорациями — изысканная, тонкая, уверенная в себе женщина. У его жены тело проститутки.
Не годится в магазине начинать серьезный разговор. Заглянет кто-нибудь из покупателей, отвлечет — и Эрин легко увильнет от правдивого ответа, а ничего иного от нее Роберту, собственно, не нужно. Пока ехали домой — каждый на своей машине, — сомнения жалили Роберта, как солнце пустыни. В висках стучало, в горле от избытка кофе стоял привкус дегтя. Следуя за автомобилем жены, он насвистывал злобный мотивчик — личный номерной знак на «мазде» тоже был презентом умирающего от любви супруга.
— А у тебя ведь день рождения через пару недель, — неожиданно вслух произнес Роберт, до боли в пальцах стиснув руль. — И что тебе подарить на этот раз, а-а-а? — Он уже орал во все горло в сторону «мазды», кривясь от головной боли. — Как насчет гребаного красного фонаря? Будет что повесить над парадной дверью магазина!
Он двинул локтем в дверь и заскрипел зубами. Плотный поток машин стопорил и вновь дергался, медленно, но все же приближая Роберта к истине.
В доме царила благословенная прохлада, умерившая зашкаливавший пульс Роберта. Он сразу прошел в гостиную, рассчитывая, что Эрин последует за ним, хотя у нее, как он догадывался, были свои причины закрыть магазин пораньше. И минуты не прошло, а наверху уже зашумела вода в ванной. Эрин окликнула его несколько раз — Роберт сделал вид, что не услышал. Пусть примет душ, и тогда все случится. Он все узнает. Сможет ли он после этого лечь с Эрин в постель — вот вопрос.
— Роберт, на помощь! Скорей!
Услышав тревожный зов жены, он не раздумывал ни секунды — кинулся наверх через две ступеньки в их спальню и распахнул дверь ванной. Роберту не понравилась собственная бездумная реакция. К тому же от долго сдерживаемого гнева, тревоги и сомнений мозги плавились в черепной коробке.
— Что случилось?! — Роберт с трудом разглядел тонкую фигурку за матовым, в каплях и налете пара, стеклом душевой кабинки.
— Сюда! — позвала Эрин. — Открывай.
Роберт рванул стеклянную панель вбок. Его окатило горячей водой, а глазам предстала обнаженная жена в мыльной пене, с откинутой на кафельную стену головой и обеими ладонями между бедрами.