Не успело время перейти за полдень, а уже размышления привели Эндрью к неприятному выводу. Он решил, что ни в коем случае не должен выдавать в сомнительных случаях справок о болезни. И в этот вечер отправился на вечерний прием в амбулаторию с тревожной, но упрямой морщинкой между бровей.
У его кабинета толпилось еще больше людей, чем утром, Первым вошел весь заплывший жиром огромный верзила, от которого сильно пахло пивом. По его виду можно было предположить, что он еще в своей жизни ни разу не проработал целого дня. Ему было лет пятьдесят. Сощурив свиные глазки, он оглядел Эндрью.
- Листок, - сказал он бесцеремонно.
- Для чего? - спросил Эндрью. - Чем больны?
- Стагм. - Он протянул руку. - Мое имя Ченкин. Бен Ченкин.
Уже самый тон его заставил Эндрью вспыхнуть от возмущения. Даже беглый осмотр убедил его, что у Ченкина нет никакого нистагма. Независимо от замечания, брошенного Геджем, он знал хорошо, что некоторые из старых шахтеров симулировали эту болезнь и годами получали пособие, на которое не имели права. Но сегодня вечером он захватил с собой офталмоскоп. Сейчас он проверит. И с этой мыслью он встал с места.
- Разденьтесь.
На этот раз вопрос: "Для чего?" задал Ченкин.
- Я должен вас осмотреть.
У Ченкина отвисла губа. Он не помнил, чтобы за все семь лет, которые здесь прослужил доктор Лесли, тот хоть раз его осмотрел. Неохотно, сердито стащил он куртку, фуфайку, полосатую - красную с синим - рубаху и обнажил волосатый торс со складками жира.
Эндрью долго и тщательно его осматривал, в особенности глаза, внимательно исследовал обе сетчатки при помощи крошечной электрической лампочки. Затем сказал резко:
- Одевайтесь, Ченкин.
Сел и начал писать свидетельство.
- Ха! - фыркнул иронически старый Бен. - Я же знал, что вы мне его дадите.
- Следующий, пожалуйста, - позвал Эндрью.
Ченкин почти вырвал у него из рук розовую бумажку и, торжествуя, вышел из амбулатории.
Но пять минут спустя он воротился с побагровевшим лицом и, мыча, как бык, протолкался вперед мимо рабочих, сидевших в ожидании на скамьях.
- Глядите, какую штуку он со мной сыграл! Пустите меня к нему! Эй, вы! Что это значит? - Он размахивал листком перед глазами Эндрью.
Эндрью сделал вид, что читает. На бумажке были написано его собственной рукой: "Сим удостоверяется, что Бен Ченкин страдает от последствий неумеренного употребления спиртных напитков, но вполне трудоспособен. Подписал Э. Мэнсон, бакалавр медицины".
- Ну-с, что же вам угодно? - спросил он.
- Стагм! - заорал Ченкин. - Давайте свидетельство о стагме. Какого черта вы меня дурачить вздумали? Я пятнадцать лет болею стагмом!