Подала девица Нарин-Зала-абахай горсть белого проса Алтан-Жоло-мэргэну. Стал он сильнее прежнего. Бросила девица горсть черного проса злой мангатхайке. Покинули старую последние силы. Одолел Алтан-Жоло-мэргэн мангатхайку Эмэ-хара, распорол ее утробу, и вылетело оттуда великое множество птиц, вышло без числа, без счету зверей, выехало на телегах три улуса людей. Птицы взмыли в поднебесье, звери кинулись в дремучие леса, а люди стали расспрашивать друг друга, стали земляков да родню искать, стали Алтан-Жоло-мэргэна благодарить, желая ему добра и славных побед над недругами отныне и до скончания века.
Взял Алтан-Жоло-мэргэн по кусочку бересты из девяти окрестных лесов, взял ключевой воды из девяти таежных источников. А потом поймал ястреба и сокола, которые кружили над воротами, окурил их священным берестяным дымком, омыл ключевой водой. Забили крыльями ястреб и сокол, слились воедино, — и принял царь Баян-Хара свой прежний вид. Признал он своего сына и говорит:
— Ты победил непобедимого, одолел неодолимого врага. Честь тебе и хвала!
Превратили они двух сторожевых псов в вороного коня. Сложили огромный костер и сожгли поганые останки Эмэхара-мангатхайки, а пепел ее березовой лопатой по северному ветру развеяли, осиновой лопатой по южному ветру размели.
Женился Алтан-Жоло-мэргэн на девице Нарин-Зала-абахай. Взяли они весь скот и все добро убитой мангатхайки, не оставляя обрывка ремня и обломка ножа, да и отправились домой.
Едут и мест родных узнать не могут: люди в полон угнаны вместе со скотом, куда ни глянь — запустение царит, только черный ворон в небе играет да желтая лисица в степи тявкает, а дворцовый двор черным пыреем порос, таким высоким, что до седла достает.
Диву дались царь Баян-Хара и сын его Алтан-Жоло-мэргэн.
— Чей подлый сын сотворил такое зло? — гадают они, входя во дворец.
— Моя жена Урма-гохон-хатан в прежнее время слыла умнейшей из красавиц, — говорит Баян-Хара. — Не могла она без весточки нас оставить.
С этими словами выдернул он один из камней очага, вынул оттуда бумажный свиток величиною с подол, на котором было написано рукою Урма-гохон-хатан: «Прибыл на наше горе с северо-восточной стороны Круторогий Рыжий мангатхай, он и угнал нас в полон. Не ходите по следу непобедимого, не ищите неодолимого. А про меня и думать забудьте. Будете живы — добро само вас найдет».
Прочитав эту бумагу, сильно рассердился царь Баян-Хара.
— Кто, родившись бабою, должен сидеть дома, когда его жена вместе со скотом в полон угнана? — гневно спрашивает он. — Кто, родившись мужчиною, спустит такую обиду?