Из кустов по-прежнему хлопали револьверы – но выстрелы стали реже. Т. определил, что там осталось еще трое.
– Господа, – крикнул он, – я в последний раз предлагаю прекратить! Хватит страданий и крови!
– Лицемер! – крикнул в ответ Кнопф.
Вынув из кармана еще одну холодную стальную рыбу, Т. подкинул ее на ладони и метнул на звук голоса. Кнопф взвыл.
– Негодяй! Вы проткнули мне икру! Вы за это ответите!
– Повторяю, – отозвался Т., – с вашей стороны было бы разумнее выйти из кустов!
– Если мы выйдем, – раздался голос одного из помощников Кнопфа, – вы гарантируете нам безопасность?
– Предатели! Трусы! – зашипел Кнопф.
В ответ раздалась грубая брань.
– Я не причиню вам вреда! – крикнул Т.
– Вы обещаете?
– Обещаю. Я вообще никому не приношу вреда. Стараюсь, во всяком случае… Люди по неразумию вредят себе сами.
– Пока у вас остаются ножи, мы боимся! – объявил подручный Кнопфа. – Выбросьте их на дорогу! Только без обмана!
Через несколько секунд жилет с остатками метательного арсенала вылетел из-за трупа лошади и тяжело звякнул о дорогу.
– А стилеты? У вас ведь еще должны быть стилеты?
– Верно, господа, – ответил Т., кое-как натягивая на голое тело испачканную в пыли рубашку. – Ваша осведомленность поражает. Но и вы, пожалуйста, выкиньте свои револьверы. И не забудьте отобрать револьвер у Кнопфа.
В кустах произошла быстрая борьба, сопровождаемая причитаниями и всхлипами.
– Предатели! Глупцы! – забормотал Кнопф. – Вы все умрете! Вы не знаете этого человека. Вы думаете, он отпустит кого-нибудь живым?
Один из помощников Кнопфа крикнул:
– Кидаю револьверы на дорогу, граф!
На дорогу, один за другим, грохнулись три полицейских «смит-вессона».
– Позвольте вам напомнить, господа, у вас еще были ружья! – крикнул Т.
Два ружья упали в пыль рядом с револьверами.
«Неужели они это всерьез? – подумал Т. – Верится с трудом… Однако надо держать слово».
Отцепив от шаровар чехол со стилетами, Т. кинул его на дорогу.
– Теперь выходите! – крикнул он. – Не трону, слово чести!
Из кустов выбрались двое компаньонов Кнопфа. Они держали руки перед грудью, показывая, что у них нет оружия. Но эта поза, которая должна была развеять подозрения Т., заставила его нахмуриться – идущие в его сторону сыщики слишком уж походили на готовых к атаке боксеров.
«И где таких только набирают? – подумал он, – Сколько их уже прошло перед глазами – и все одинаковые, словно вылепленные из серой пыли в каком-то угрюмом питомнике… Надо бы с ними поговорить, вдруг в них все же теплится искра сознания…»
Оба сыщика были крепкими усатыми мужчинами лет тридцати-сорока, с мясисто-брыластыми лицами любителей сосисок и пива, но один был лопоух, а другой с бакенбардами. Наряжены они были в клетчатые костюмы, намекающие на опасные приключения и спортивный образ жизни – вроде тех, что петербургские либеральные адвокаты надевают для воскресной автомобильной прогулки на острова.