– А оказалось, что все только начинается. Это случилось сразу после твоего развода с Олегом. В мой почтовый ящик подбросили мини-диск. На диске была видеозапись, на которой видно, как я обыскиваю сначала мертвого Никоненко, потом кабинет.
– Ты же сказала, что в квартире никого не было.
– Не было, но там стояла камера наблюдения, и кто-то, я на сто процентов уверена, что настоящий убийца, знал о ее существовании. Он, скорее всего, прятался где-то в квартире, а после моего ухода забрал запись.
– Зачем? – спросила Липа, хотя уже понимала – зачем.
– Затем, что на этой записи я обыскиваю тело только что убитого человека. Затем, что там проставлено время, которое совпадает со временем смерти Никоненко. Понимаешь теперь, зачем?
– Тебя шантажировали.
– Вот именно. К диску предлагался электронный адрес и предложение «поговорить».
– Поговорили?
– А что мне оставалось? Если бы я отказалась, диск попал бы к следователю, а вкупе с чеком – это очень весомое доказательство моей причастности к убийству. Липа, меня бы посадили, а Анфиса умерла бы!
– Что хотел от тебя этот шантажист?
– Ему нужна была информация о тебе. Все, до мельчайших подробностей: начиная с биографии и заканчивая твоими фобиями.
– И ты дала такую информацию?..
– Прости. Он сказал, что ему не нужна лично ты. Он просто хотел, чтобы ты съехала с квартиры. Я хотела урегулировать все миром. Вспомни, я же предлагала тебе продать квартиру. Если бы ты меня тогда послушалась, ничего бы не случилось.
– Значит, все это: цветы, запах, кровь, колье – это он меня пугал. Твой шантажист?
– Да, он пообещал, что не причинит тебе вреда. Я взяла с него слово.
Она взяла с него слово – смешно. Можно подумать, люди, которые не брезгуют шантажом, держат данное слово.
– Как он попадал в квартиру?
– Я не знаю.
– Ладно, – Липа потерла виски. – Он меня пугал, подбрасывал в квартиру вещи, разливал кровь, но видения?! Откуда у меня видения и галлюцинации?
Инга очень сильно побледнела, поймала Липину руку:
– Прости меня, прости пожалуйста…
– Это ты?! – Она отказывалась верить. Кто угодно, только не Инга.
– Ты боялась недостаточно сильно, нужен был толчок, что-то такое, что заставило бы тебя воспринимать действительность искаженной. Тот человек настаивал.
– На чем? На том, чтобы ты подсунула мне наркотики?! – Липа не хотела кричать, но не смогла удержаться. – Во что ты их намешала?
– В сахар, – сказала Инга шепотом. – Это не наркотики, это психотропы, не очень сильные. Я рассчитала безопасную дозу: три чашки кофе в день, по три чайных ложки три раза. Не должно было быть никаких галлюцинаций, только рассеянность внимания и легкая тревожность.