— Вы теорию вероятности знаете? — спросил наконец Борис Константинович Илью.
— Нет, я, знаете, по образованию гуманитарий.
— Так вот, вероятность случайного совпадения равна практически нулю.
— Значит… — тихо сказала Нина, и профессор внимательно посмотрел на неё, словно видел в первый раз.
— Значит, мы сейчас будем пить чай, — сказал профессор и вдруг засмеялся. — Я подумал о том, какая будет физиономия у Штакетникова… Машенька!
Профессорша-робот застыла по стойке «смирно».
— Машенька, организуй, пожалуйста, нам чай и посмотри у Вити, есть ли у него что-нибудь выпить.
Профессор опять неумело прыснул и повернулся к Нине:
— Нет, Нина Сергеевна, вы представляете себе, какая будет физиономия у Штакетникова?
Боже правый и милосердный, подумал я, как люди по-разному реагируют на великие события! Одни подбрасывают к потолку чужих жён, другие плачут, а третьи думают о выражении лица Штакетникова. Нет, я ошибся. Профессорша не могла быть роботом. Роботы не могут работать с такой скоростью. За одну минуту стол накрылся скатертью, скатерть — тарелками с сыром, колбасой, вареньем двух сортов, рюмками и едва начатой бутылкой коньяка, не говоря уж о чайнике. Молодец Витя. Всё-то у тебя есть, от линейки до коньяка. Мне бы такого Витю…
— Сядь с нами, Машенька, — сказал профессор и принялся разливать коньяк по рюмкам.
Машенька стремительно бросилась к столу и застыла на краешке стула. Когда профессор выйдет на пенсию, он сможет неплохо зарабатывать. Демонстрация высшей дрессуры супруги.
Профессор поднял рюмку:
— Один мой знакомый американский психолог говорил мне, что самые доверчивые люди на свете — учёные. Никого нельзя так легко одурачить, как учёного. И действительно, сколько учёных мужей попадалось на удочку всяческих шарлатанов! А почему? Потому что учёный привык доверять фактам. И как бы ни были необычны факты, он вынужден принять их. Но если бы учёные не были доверчивы, не было бы науки, ибо всё новое всегда кажется абсурдным, как казалось, например, абсурдным Французской академии идея, что с неба могут падать камни. Когда Юрий Михайлович в первый раз пришёл ко мне, я не хотел слушать его. То, что он говорил, было фантастично. Но теперь это факты. И я должен им верить. И должен заставить верить других. Ибо учёный — это ещё и миссионер, который должен всегда стремиться обращать людей в свою веру. Выпьем за великие факты, свидетелями которых мы с вами стали, выпьем за веру в науку.
Мы все выпили. Профессорша тоже выпила свой коньяк, не сводя взгляда с мужа. Пила она синхронно с ним.