– Тебе на твоем собственном ранчо нужен пистолет?
Он медленно повернул к ней голову.
– У меня есть враги.
– Ну не я же!
Гейб пожал плечами:
– Я думал, ты спишь. Келли неловко рассмеялась.
– Тебе не придется применять против меня оружие, обещаю!
Гейб поставил пистолет на предохранитель, положил его в угол и поднял глаза. Келли не шевельнулась, но по тому, как дрожали ее пальцы, он понял, что напугал ее не на шутку.
Его охватила нежность при виде маленькой фигурки, почти утонувшей в его старом кожаном пиджаке, рукава которого были ей слишком длинны.
Она протянула ему холодильник и термос.
– Проголодался?
– Можешь оставить это здесь, – он махнул рукой куда-то в сторону, – и возвращайся в дом.
– Нет.
– Нет?
– Послушай! Ты не имеешь права распоряжаться мной, так что давай оставим этот разговор! – с обидой отозвалась Келли.
– Это мое ранчо!
Она насмешливо посмотрела на него.
– Вот как! Ну что ж, утром я уезжаю в Мексику! Полагаю, мне пора собираться.
Она поставила нетронутую кружку с кофе на табурет.
– Нет! Черт возьми, ты не можешь!
– Это почему же?
Келли ждала, сложив на груди руки, видя, как его взгляд скользит по ее фигуре снизу вверх, а он отчаянно искал способ не дать ей уйти, не открыв правды.
– У тебя нет денег!
– В понедельник будут.
– Ты моя кухарка!
Этот довод был еще менее убедительным.
– На эту должность ты бы мог нанять кого угодно.
– Нет. Не мог бы. – После непродолжительной паузы он выговорил:
– Никто не пойдет!
Келли как-то вся обмякла, и задиристое выражение исчезло с ее лица.
– А ты пробовал? Он кивнул.
– Похоже, я отпугиваю людей! Заметив неподдельное участие в ее глазах, Гейб почувствовал в груди какую-то незнакомую теплоту.
– Сядь, Келли! – Он опустил голову, скрывая улыбку. – Никуда ты не уедешь!
– Это ты так считаешь!
Глаза у нее горели, она с решительным видом уперлась руками в бока.
Гейб усмехнулся. Эта девчонка была не из трусливых, и ему это нравилось.
Кобыла вдруг осела на пол. Гейб молниеносно подскочил к ней и провел руками по ее раздутому животу. Она в ответ сдавленно заржала. Келли опустилась на колени и спросила:
– Я могу чем-нибудь помочь? Гейб помотал головой, а лошадь застонала, дергая от боли задними копытами.
– Придется еще немного подождать, – сказал он скорее себе, отходя в другой конец стойла.
Но через мгновение Гейб снова метнулся к лошади, заботливо отер слюну, нежно погладил, прошептал что-то ободряющее. Его руки мягко касались живота кобылы. Длинные загорелые пальцы перебирали темную шерсть.
Затем наступило самое страшное. Гейб наклонился над лошадью и распорядился: