Будучи призванным к действию – ибо "лучше бездействия дело", – человек должен исполнить то, что предписано ему, т.е. свои "обязанности", действия, возложенные на него его социальным положением. "Свой долг (свадхарма), хотя бы несовершенный, лучше хорошо исполненного, но чужого (парадхарма)" (III, 35). Эти конкретные деяния обусловлены Гунами. Кришна неоднократно повторяет, что гуны происходят от него, но при этом они не связывают его: "Я не в них, но они – во мне" (VII, 21). "Распределение качеств и долга в четырех кастах Я создал, //Непреходящий, Я сотворил, но Я не творец, ведай это" (IV, 13). Урок, который человеку нужно извлечь из всего этого, заключается в следующем: не отвергая свою "историческую ситуацию", созданную комбинацией гун (принятие ее необходимо для человека, поскольку гуны тоже происходят от Кришны), и, подчиняясь тому, что несет с собой такая "ситуация", он должен прекратить привязываться к своим делам: тем самым он придает своей частной судьбе абсолютную ценность. Другими словами, ему следует, во-первых, отказывать в онтологической реальности любому человеческому положению вещей (ибо только Кришна наделен бытием), а во-вторых, не позволять себе наслаждаться "плодами своих дел".
"ДЕЙСТВИЯ" И "ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ"
В этом смысле можно сказать, что "Бхагавадгита" пытается "спасти" все человеческие действия, "оправдать" любую профанную деятельность, поскольку уже одним фактом непривязанности к плодам своих дел человек превращает эти дела в жертву, т.е. в безличные динамические силы, поддерживающие мировой порядок. Как Кришна напоминает Арджуне, только те действия не связывают человека, объектом которых является жертва: "Выполняй же дела, свободные от связей" (III, 9). Праджапати создал жертву для того, чтобы проявился космос, чтобы люди жили и размножались (III, 10). Но Кришна возвещает, что человек также может участвовать и в увековечении божественного труда – не только с помощью жертвы как таковой (т.е. принесенной по правилам ведического культа), но и всеми своими делами, какой бы природы они ни были. Для того, кто приносит жертву, "все действия разрушаются". Это должно быть понято таким образом, что его деятельность более не связывает его, не создает новых кармических цепей. Именно в таком смысле многие аскеты и йогины "жертвуют" своей физиологической или психической активностью: они отторгают самих себя от этих действий, тем самым придавая им сверхличностную ценность; поступая так, "все они сведущи в жертве, грехи уничтожили жертвой" (IV, 30).