– А в Амстердаме? Ты наверняка ходил в квартал Красных фонарей.
Джеральд усмехнулся. Странные все-таки у нее представления, о его образе жизни!
– Жаль тебя разочаровывать, но я вообще никогда в жизни не занимался сексом с горничной.
Что ж, придется тебе довольствоваться «французской горничной» из Дербишира.
– Сью, все было великолепно, – мягко произнес Джеральд. – Правда. – Он не мог уйти, не сказав хотя бы этого.
– Тебе, кажется, и вправду понравилось. – В голосе ее появились мурлыкающие кошачьи нотки. – Очень рада, если так.
– Да, мне понравилось.
Чересчур мягко сказано! Но Джеральд опасался выдать себя неумеренными восторгами. Может быть, уже выдал? Но нет, Сью не поймет, что он чувствовал, – сравнивать то ей не с чем! Откуда ей знать, что от наслаждения он едва не лишился рассудка? Пусть думает, будто он кричит в голос всякий раз, когда кончает.
– Тогда, может быть, хочешь как-нибудь… повторить?
Слава Богу! Игра не окончена!
– Может быть.
– Когда?
Сейчас же! А если сейчас нельзя – при первой возможности!
– А ты когда бы хотела?
– Завтра вечером тебя устроит? Да!!!
– Да, кажется, я свободен. Давай договоримся на завтра, а если возникнут какие-то сложности, я дам тебе знать.
– Ладно. В это же время?
– Отлично. – Джеральд не мог поверить, что отвечает холодно, почти равнодушно, словно они договариваются кофе вместе выпить, а не отправиться в страну блаженства. – Тогда пока.
– Пока. Да, Джеральд, и спасибо тебе огромное, что помог мне попрактиковаться в искусстве обольщения!
– Рад помочь.
Ты не представляешь, как рад, добавил он про себя.
– Знаешь, я боялась, что ты не захочешь этим заниматься в комнате без занавесок, но, наверное, утонченных городских жителей, такие мелочи не смущают.
Джеральд заморгал и ошарашено уставился на окно. Дьявол и тысяча чертей, он о занавесках и не думал! Краска выступила на его щеках, когда Джеральд заметил, что окна выходят прямо на соседний дом. Интересно, соседи что-нибудь видели?
– При свечах, конечно, не много разглядишь, но мне кажется, незашторенные окна придают дополнительную изюминку, – продолжала Сью.
Да, пожалуй, согласился с ней Джеральд, чувствуя, как его вновь охватывает пламя. Придают, это точно. Благодаря Сью он еще кое-что узнал о себе – оказывается, в нем есть эксгибиционистская жилка!
Будь у Джеральда хоть капля разума, он немедленно порвал бы связь, сулящую столько неприятных открытий. Беда в том, что разума-то у него и не осталось. Весь, какой был, сгорел в пламени страсти.
– Мне нравятся окна без штор, – откликнулся он. – Значит, увидимся завтра в семь.