Как бы в подтверждение этих слов, шеф Гургулидзе сбросил скорость и стал подъезжать к последнему перед зданием суда светофору. Едва Пащенко открыл рот, чтобы сообщить Струге, что собирается выскочить из машины и перехватить Валандина, пока тот стоит на светофоре, красный сигнал сменился на желтый. Становилось понятно, что теперь сквозь несколько машин до «девятки» не успеет добежать даже Майкл Джонсон. Более того, когда Пащенко удастся въехать во двор суда, господин Валандин с кассетой в кармане уже будет подниматься по лестнице второго этажа. Максимум, чего можно будет добиться в такой ситуации, это вбежать в кабинет Лукина вместе с ним.
Понимал это и Пащенко. Только понял он это гораздо раньше судьи. И пока Антон Павлович искал в своей голове поиск правильного решения...
Этот лихорадочный поиск прервался для Струге сразу же, едва он понял, что происходит. Прокурорская «Волга», перепрыгнув через низкий бетонный блок, выехала на тротуар, а потом, проскочив мимо стоящих впереди машин, резко скакнула влево. От такого маневра Струге качнулся сначала влево, потом вправо, а когда массивная машина на всем ходу врезалась в правую переднюю дверь самшитовой «девятки», он едва успел поставить руку перед летящим в его голову лобовым стеклом...
Летело не стекло. Летел он. Больно ударившись лицом о стеклянную стену, Струге откачнулся назад и упал спиной на сиденье.
Пащенко был прав. Это был единственный способ познакомиться с Валандиным на улице.
А тот уже выбегал и дикими от гнева глазами рассматривал ущерб, нанесенный его машине черным дредноутом.
Наблюдая за происходящим из салона, Антон Павлович заметил, как Вадим вынул из кармана телефон. Чтобы еще и слышать, Струге дотянулся до водительской двери и опустил стекло.
– ГАИ будем вызывать или на месте рассчитаешься? – приводя Валандина в состояние ступора, поинтересовался Пащенко.
– Чего?!! – В своем безудержном гневе тот даже не отождествлял человека на пленке с мерзавцем, покалечившим его машину.
– Левая фара, бампер, покраска... Три штуки. Что ты так безумно смотришь? Я же не о долларах говорю!
– Ты что, мужик, ненормальный?! – прошептал Валандин, становясь все белее и белее.
– Значит, ГАИ. – Прокурор отвернулся от противника и стал нажимать кнопки на панельке.
– Какое ГАИ-ВАИ, приятель? – Антону показалось, что шок у Валандина уже миновал. – Сейчас я тоже позвоню, там и решим, кто кому за что заплатит.
И, стараясь поспевать за действиями Пащенко, он принялся барабанить по клавиатуре телефона. Не желая, чтобы его обидчик слышал разговор, ничего не подозревающий Валандин подошел к открытому окну черной как смоль, от порогов до крыши, «Волги». Там, в полуметре от Струге, почувствовав себя в полном одиночестве, он стал тараторить в трубку, как заика, старающийся успеть все сказать до того, как настигнет недуг.