Точное определение местоположения требует, чтобы изображение солнца в зеркале секстана было четким и ясным, в противном случае измерение высоты не имеет ценности. Мичел и Дюваль, конечно, подумали об этом. Возможно, они провели эксперимент. Но, будучи истинными поборниками науки, они предпочли экспериментировать с цифрами. Если эксперимент не был проделан, то эти люди вообще некомпетентны. Так или иначе, но был проделан трюк, чтобы навязать ложные выводы Национальному географическому обществу.
Тарелка черной патоки, фонарь «бычий глаз» и темная комната — этого вполне достаточно, чтобы доказать, как была обманута публика, обманута людьми, которым правительство платит как научным экспертам. Используя фонарь вместо солнца, патоку либо иную субстанцию вместо горизонта, имея источник освещения на высоте менее 7° над поверхностью патоки (так обстояло дело с солнцем мистера Пири), можно понять, что в подобном случае солнце — это овальное пятно света с плохо очерченными контурами. Такое изображение не может быть измерено секстаном с необходимой точностью и представлять ценность в качестве обсервации. Мичел и Дюваль должны знать это. Если они знали это, но не сказали об этом публике, значит, они нечестные люди. Если же не знали, то они просто некомпетентны и должны быть уволены с государственной службы.
При всех оговорках, линию курса, этот, так сказать, рабочий, приемлемый план действий, приходится прокладывать на карте-сетке, но таинственный дрейф льда не поддается определению. Расстояние, пройденное за сутки, рассчитывается путем умножения скорости движения за 1 час на количество часов, проведенных в пути. Это в свою очередь можно контролировать шагомером или иным автоматическим счетчиком пройденного расстояния. Укорачивание ночных теней и постепенное приближение места, где ночные и дневные тени примерно равны, — вот позитивное доказательство, которое может предложить трезвомыслящий человек, посягнувший на покорение полюса. Теперь, когда я снова исследую методы отыскания Северного полюса или определения местоположения на пути к нему, я совершенно откровенно и с самыми добрыми намерениями признаю, что любые попытки доказать что-либо с помощью цифр неизбежно основаны на непредвиденных ошибках. Цифры способны убедить доморощенного пристрастного географа, однако для истинного ученого цифры, несущие в себе вышеперечисленные ошибки, не могут служить абсолютным доказательством. Вердикт на такие данные всегда должен быть "notproven»[186] если он зиждется на истинно научном изучении материала, который не обладает точностью, потребной науке. Истинное доказательство — если оно возможно — последовательность излагаемого материала в отчетном издании, которое содержит все материалы и логически верные, последовательные их вариации.