Мы вошли в подъезд. В таких домах обычно живут состоятельные люди. Разве в простом доме будет на первом этаже сидеть охранник? Пройти мимо мы сможем без проблем. Но оставлять его за своей спиной с телефоном никак нельзя. Обученный тридцатилетний страж сразу обзвонит все необходимые квартиры. Насчет одиннадцатой квартиры он наверняка предупрежден в отдельном порядке. Поэтому он сразу сообщит в адрес, что прибыла прокуратура. Двери нам никто не откроет, а выламывать их мы не имеем права. Нам только «хулиганки» не хватало. Отморозки поступят умно – вызовут милицию. И тогда во всех направлениях поползет ненужная информация. Цели не достигнем, а репутацию подмочим. Нет, охранника оставлять с телефоном нельзя…
– Пойдем-ка, документацию проверим. – «Важняк» Пермяков, деловито шевельнув плечами, направился в помещение для охраны.
Привратник в форме, поправив на поясе «плевашку» «Удар», палку и наручники, двинулся следом.
Через стекло было очень хорошо видно, как Пермяков, пару раз листнув журнал приема и сдачи поста под охрану, ткнул пальцем в страницу. Охранник наклонился и тут же получил удар «электрошоком» в шею. Очевидно, Пермяков посчитал, что этого недостаточно, поэтому на всякий случай проверил на прочность челюсть своего визави. Что ж, нашему коллеге виднее…
Нехорошо, конечно, так поступать, но, защищая Закон, всегда сам что-нибудь нарушишь. Пермяков пристегнул охранника к батарее его же наручниками, вышел и запер входную дверь.
– У нас очень мало времени. – Пащенко глянул на часы. – В любой момент кто-нибудь может прийти домой. И будет лучше, если это будет не Гурон со Ступицыным. Им терять нечего, поэтому перестрелка обеспечена.
Пролетев вместе со щенком лестничные пролеты, мы остановились у двери одиннадцатой квартиры. Собака была привязана за перила на лестничной площадке. Ее никто не должен видеть.
Звонок в дверь. Странно, но не пришлось даже врать. Находящиеся внутри были настолько уверены в своей защищенности, что после клацанья замка дверь мгновенно распахнулась. На пороге появился невысокий парень. Определить его возраст я не успел, потому что он влетел в квартиру, закрывая голову от ударов Вадима. Вот теперь – вперед…
Парень никого не звал на помощь. Он лишь молча закрывал голову и смотрел на нас в щель между локтей. Его испуг был настолько силен, что он, сидя на полу, вздрагивал и икал.
Я остался с ним, держа в руке свой «газовик». Вадим и Пермяков бросились в комнаты.
Что я слышу?
Это… Это гавканье! Неужели Пащенко опять оказался прав?!
Пермяков вышел из спальни и махнул головой.