Все было записано, после чего Лера расписалась.
– Значит так, Кременцова, – подал, наконец, голос прокурор. – В следующий раз, когда Ступицын опять предложит тебе кайфануть да заработать, позвонишь вот по этому телефону.
Пащенко через стол бросил свою визитку.
– Иди, Кременцова. – Пермяков укладывал протокол в сейф. Сейчас этот протокол стоил дороже, чем все остальное, что лежало в металлическом ящике. – Еще раз тебя здесь увижу с заявлением – отправлю в Красноярский край шить рукавички. Поняла? Ну а о том, что ты здесь говорила, никому говорить не нужно. Особенно – Ступицыну и Бармашову. Тоже поняла? Или – Красноярский край?
– Да поняла я, поняла! Заколебал… Че я – дура?!
Правильно сделал Пащенко, что отпустил Кременцову. «Работать» с этой истеричкой в перспективе было невозможно. Ступицын «расколол» бы ее в два счета. Но с этой заблудшей овцы – хоть шерсти клок. Теперь на Ступицына есть хоть какая-то конкретная информация. Позвонит Кременцова или нет – уже неважно. С этого момента «убойника» можно было бы подставить через обманутых «насильников». Вряд ли они решатся добровольно это делать – кому интересно пойти в суд не так, так эдак? В любом случае огласка неизбежна. Но на то и опера, чтобы предлагать условия, от которых невозможно отказаться. Вот только самому Ступицыну сейчас не до комбинаций с проститутками. Однако все и всегда приходит вовремя к тому, кто умеет ждать…
Теперь – Бармашов.
После звонка ему Пермякова мы не успели даже попить чая. Тот примчался в прокуратуру на такси. С ним все повторилось. Рассказ, протокол, подпись.
– Где ты обычно встречался со Ступицыным?
– В ресторане «Садко». Он там постоянно ужинает.
Да, наши люди в ресторане каждый день не ужинают…
– Кстати, в компании с Гуроном. Слышали о таком? – Бармашов говорил даже о том, о чем не просили. Парень очень хорошо понимал последствия попадания на зону по «стремной» статье.
– Нет. – Пермяков сделал глупое лицо. – А кто это?
– Положенец местный. Он после Пастора стал в городе рулить. Говорят, он судью какого-то хотел завалить. Сейчас в розыске.
– А откуда ты про судью знаешь?
– Так у меня сестра секретарем в Областном суде работает. – Бармашов похлопал ресницами, рассудив о целесообразности сказанного уже после того, как информация прозвучала. – Ей же ничего за это не будет?
– За что, Бармашов? Насколько я понимаю, с Кременцовой спал ты, а не она. – Пащенко улыбнулся. – Ты говори, говори, ничего не бойся. Из этого кабинета никогда ничего не уходит.
– Она сказала, что на судью было покушение. Все в Областном суде возмущены, говорят – судья толковый. А Гурон скрывается. Только мало кто знает, что он ежедневно вечером в «Садко» тусуется. Администратор ему платит.