– Не старайся, – оборвал я еще не начатую прокурором обработку. – Бесполезно. Мне нужно спасти себя и пса. Причем сделать это я хочу одновременно. Не расставаясь с ним.
– А со мной, с Сашкой Пермяковым? Это по-твоему – нормально? Мы ведь жили одной семьей! С людьми, с которыми ты общался много лет, расставаться можно, а с собакой, которую знаешь через пень колоду, распрощаться не можешь?
– Толя, я вернусь через три недели! И все эти дни буду работать, чтобы вся эта бодяга рассосалась! Но если я отдам пса – он погибнет. А меня все равно в покое не оставят! Лучше наблюдать за событиями со стороны, чем в них участвовать. И это… Если что случится… В общем, присмотри за женой. Мне нужен тайм-аут. Без этого я не смогу во всем разобраться.
– А какого, извини, хера тут еще разбираться?! – Пащенко начал уже свирепеть. Видимо, я молол какую-то совершенно нелогичную чушь, и Вадим прекрасно это понимал. – В чем разбираться? Все совершенно прозрачно, как говорит наш президент. Пока кобель с тобой, в любой момент тебе могут разорвать жопу на британский флаг! Что тут еще разбирать?! Не нужно передо мной лепить горбатого, я прокурор, а не соска! Не заплачу! Да и ты, парень, не забывай, что мама твоя родила сыскаря, а не собачника! И если тебя вышибли из суда, то не потому, что ты был хреновым судьей! Я тебя знаю, поэтому не верю ни единому твоему слову. Ты и в прокуратуре так работал – никаких планов, все на предчувствиях. Ввяжемся в драку, а там посмотрим, да? Но сейчас не тот случай, Антон. Сейчас на кону твоя жизнь. И ввязываться в драку, не имея планов своих и не ведая о планах чужих, я тебе не советую.
Заводя двигатель и пыхая прикуренной сигаретой, он бросил на меня косой взгляд:
– Я знаю одно. Тебя в покое не оставят и найдут везде. Приблизительно за ту же сумму Бендер разыскивал Корейко. Чем это закончилось, ты знаешь. Только ты на родину не на верблюде поедешь, а в «деревянном бушлате». Если найдут.
Вопреки моим ожиданиям, на этом процесс перетягивания каната не закончился. Пащенко расходился все больше и больше. Он уверял меня в том, что Эльдорадо находится именно здесь, что без него и Пермякова я «загнусь», что «бабки» имеют свойство быстро утекать в песок, а их запас необходимо пополнять, и я уже стал понемногу раздражаться. От неминуемой склоки нас спасло то, что «Волга» въехала во двор, где располагалась транспортная прокуратура. Выйдя на улицу, я оперся на капот и стал ждать Вадима.
– Ты о жене-то хоть подумал? – Я его слышал, но не видел. Тот собирал на заднем сиденье какие-то папки и бумаги. Привычка Пащенко. Разбросать все документы, а потом мучительно вспоминать, какой из них к какому делу относится.