Последний раз посмотрев на сержанта, он еще раз ткнул в него пальцем и вышел.
Услышав, как завелся двигатель иномарки, подпирающей ворота, Андреич через силу выдавил:
– Может, коллег твоих вызвать?
– Не надо, – ответил Зелинский, ощупывая во рту большую скважину. Из моста в три зуба остался один.
– А кто это был? – не унимался сосед по гаражному кооперативу.
– Это… Это начальник, – звякнув динамиками, бросил Зеленский. – Начальник мой. Я вчера на работу опоздал, вот и…
– Ты посмотри, блин, как у вас строго с этим.
Антон вернулся домой в крайне усталом состоянии духа. Едва закончился последний процесс, а это случилось в начале пятого, он по привычке подошел к шкафу, скинул мантию и повесил ее на плечики. На внутренней стороне створки шкафа на маленьких гвоздиках крепилось зеркало, и сейчас, надевая пиджак и наблюдая в отражение, как Алиса укладывает в сейф дела, он вдруг подумал о том, что последние события перевернули жизнь вверх ногами. Начиная с двухтысячного года, он мог похвастаться тем, что неприятности случаются только с ним. И что бы ни происходило, рядом всегда оказывались Пащенко и Пермяков. Бросая все дела, забывая о личном, эти двое, с кем жизнь свела его более чем четверть века назад, не раздумывая спешили на помощь. Почему жизнь устроена так, что за эти услуги всегда приходится отдавать долги?
Он сейчас не боялся и не просчитывал, во что ему обойдется теперь помощь Пермякову. Проблемой для Антона был не вопрос отдачи долгов, а понимание того, что в жизни никогда не случается так, что можно жить спокойно всем сразу. Последние два года убедили его, что постоянно приходится либо принимать помощь близких людей, либо самому приходить им на помощь.
Он всмотрелся в свое отражение в зеркале. Благополучный мужик. Для почти сорока лет он сохранился замечательно. Небольшие мешки под глазами, но это не последствия перепоя, стимулирующего изнашиваемость почек, а банальная усталость. Белая рубашка, спокойных тонов галстук, серый, приглушенного оттенка костюм. В суде встречались галстуки и костюмы получше, но к упомянутым вещам нужно еще лицо получше, тело покрепче и душу посветлее. Так что хватало и этих приглушенных тонов. Глупо ходить в суд разряженным, как вице-президент Внешторгбанка. Тогда внимание присутствующих будет приковано не к волевому лицу, отражающему правосудие, а к галстуку с расцветкой, похожей на сон наркомана.
Разглядывая себя в пошловатое, найденное в судебном подвале зеркало, Антон Павлович думал о том, как сейчас выглядит Саша Пермяков. Его жена, Маринка, на целый месяц уехала к матери на юга. Не надеясь на Пермякова, отдала их собаку сестре мужа. Благо овчарка хорошо ее знает и ест из рук, в противном случае Маринке пришлось бы отправляться к матери с семидесятикилограммовым кобелем на поводке.