Олег Иванович, удержавшийся на своем престоле более полувека, оказался очень способный и энергичным правителем, – при нем Рязанское княжество достигает вершины своего расцвета и могущества. Но в лице Пронского князя он всегда имел сильного соперника, которого, к тому же, поддерживала Москва, не желавшая допустить чрезмерного усиления столь опасного соседа.
Большие перемены произошли и в княжестве Муромском: в 1355 году на Муром внезапно напал князь Федор Глебович, о происхождении которого летописцы не говорят ничего, – вероятно, это был представитель какой-то боковой ветви муромской династии. Княжившему в Муроме Юрию Ярославичу пришлось покинуть свой город. Оба князя явились на суд в Орду, но, очевидно, здесь у Федора Глебовича заранее были подготовлены сильные позиции, ибо великий хан Джанибек не только дал ему ярлык, но и выдал князя Юрия головой. Князь Федор заточил своего соперника в Муроме, где Юрий Ярославич, так блестяще восстановивший этот город из развалин, в скором времени умер.
В заключение следует сказать несколько слов о положении в Белой Орде, ибо происходившие в ней события тесно связаны с темой настоящей книги.
Великий хан Мубарек-ходжа ненадолго пережил своего врага и соперника, золотоордынcкого хана Узбека: он умер в Сыгнаке, в 1345 году. Ему наследовал его старший племянник, хан Чимтай, царствовавший в Ак-Орде до 1360 года. Оставаясь верным своей политике добрососедских отношений
*Город Сыгнак – столица Белой Орды, стоявшая на реке Сырдарье, примерно в пятистах верстах от впадения ее в Аральское море .
В лето 6874, месяца геннвря в осемнадцатый день, на память святых отец наших Афанасия и Кирила, в неделю промежу говенем, женися князь великий Дмитрей Ивановичь, у князя у Дмитрия у Суждалльского, поял за ся дщерь его Овдотью и бысть князю великому свадьба на Коломне.
Троицкая летопись
Первым, как обычно, ударил к ранней заутрене «Лебедь» – невеликий, но ясноголосый колокол Чудова монаcтыря: владыка Алексей, митрополит московский и всея Руси, проживавший в Чудове, был строгим ревнителем благочестия и паству свою любил наставлять к оному не столько слоном, сколь живым примером. Звонари всех храмов московских к этому часу стояли уже на своих звонницах, распетляв вервия колокольных языков и распялив для устойчивости ноги, в ожидании первого удара чудовского «Лебедя».
Едва лишь проплыл и медленно замер над просыпавшимся городом его неназойливый, но уверенный звук, будто властный голос самого владыки-святителя, – тотчас отозвался ему царственным басом «Великий Гуд» Успенского собора – лучший из пяти колоколов, отлитый на Московщине знаменитым колокольным мастером Бориской, звонко и радостно ударили ему вслед подголоски от Спаса-на-Бору; словно только и ждал того, – подстроился «Иван Лествичник», и, разом проснувшись, рассыпались красным звоном все семь колоколов Архангела Михаила. Благовест перекинулся на посад, прокатился по незатейливым деревянным церквушкам Заречья и, замыкая кольцо, от монастыря и монастырю понесся над лесистыми холмами Занеглименья. Торжественным звоном встречая наступающий день, десятки московских храмов разноголосым, но издавна слаженным хором колоколов призывали православный люд к утренней молитве, с коей каждому христианину подобало начинать свои житейские дела.