Толстый мужчина был Авдей Иннокентьевич Доменов, чернобородый - Роман Шерстобитов, а девушка, привлекшая Митькино внимание своим беззаботным весельем, - дочь Авдея Иннокентьевича Марфа.
- Супостат этот всех наших приисковых модниц с ума свел... А потом вижу, сукин сын...
- Папа! - предупреждающе крикнула девушка и топнула ножкой в синем башмаке.
- А ты ступай вперед и не слушай, - отмахнулся Доменов. - Вижу, лиходей на Марфушку взгляд кидает, в дом зачастил. Тэ-экс, думаю... Рожа-то у тебя смазливая, на фортепьянах брянчишь, а вот как ты работать, не знаю, будешь... Проследил, вижу, парень дошлый... Ну, а ежели бабенки на него зарятся, так это не в диковинку, усики там и прочее... Мужчина казовый... Наблюдаю за ним дальше, специальных людишек поставил. Знаю, что инженер наш в меняльную лавку захаживает, золотишком промышляет... Хотел его выпороть да в дальнюю дорожку на Бодайбо направить, смотрю, дочь заступается, другие тоже... Ну взял да и прогнал...
"О ком это они?" - подумал Митька.
Выйдя из гостиницы, Шпак столкнулся на улице с Доменовым. Хотел было перебежать на другую сторону, но Доменов его окликнул. Пришлось остановиться и выслушивать от этого самодура разные дерзости. Особенно неприятно Шпаку было встречаться с его дочерью, на которой Шпак едва не женился. Начитавшись романов, впечатлительная Марфа с первой же встречи заинтересовалась им. Петр Эммануилович только того и хотел. Невеста была красивая и богатая... Но ему не повезло. Выгнал его тогда Авдей Иннокентьевич с позором. Хорошо, что Хевурд заступился. Сейчас Доменов, остановив Шпака, как ни в чем не бывало поздоровался, играя заплывшими глазками, спросил:
- Чем теперь, Петр Эммануилович, промышляете?
- Пока ничем, Авдей Иннокентьевич, - сдержанно кланяясь поодаль стоявшей Марфе, ответил Шпак.
Девушка наклонила головку и торопливо стала застегивать у зонтика замок. Роман Шерстобитов, покуривая длинную папиросу, что-то тихо ей говорил и на Шпака, с которым почти не был знаком, не обращал внимания.
- Значит, не у дел? Тэ-экс, - разглаживая расчесанную на обе стороны пышную бороду, сказал Доменов. - А где Степанов с Шихана? У кого он остановился?
- Кажется, на постоялом дворе, - замялся Шпак.
Ему вовсе не хотелось, чтобы Митька встретился с этим степным владыкой. Доменов не только занимался добычей золота, но и торговал скотом и имел винокуренный и конный заводы.
- Не финти, Петр Эммануилович, - грубо отрезал Доменов. Помолчав, решительно добавил: - Разыщи его и приведи ко мне. Ежели обиду помнишь, так сам виноват... Больно тогда скоро чужую шапку начал на свою голову напяливать, а башка-то мала оказалась... Подрасти малость. Умен будешь, мешать не стану... Иди, да просьбу мою не забудь, - почти с угрозой закончил Доменов.