– Чтобы защитить себя от отчима? – спросил Каван, внезапно ощутив потребность узнать о своей жене все-все. А может быть, потому, что ему требовалось переключить свои мысли и не гадать больше, почему он не в силах вслух признаться ей в своей любви.
– Если Калум меня не замечал, он и не гневался.
– А что, он часто на тебя злился?
– Постоянно. Ни мама, ни я не могли ему ничем угодить. Он в каждой мелочи видел промахи и проступки. Я это очень быстро поняла и выучилась искусству быть невидимой.
– И что нужно делать?
– Нужно уметь молчать и двигаться бесшумно. Иногда приходилось затаить дыхание, чтобы пройти мимо него или прокрасться в тени. Но это работает – он меня никогда не замечал. Я стала невидимкой.
– А что происходило, когда ты переставала быть невидимкой?
Гонора пожала плечами:
– Он давал мне пощечину. А если очень злился, то пускал в ход кулаки.
Каван сумел сдержать свою ярость, хотя сейчас ему хотелось только одного – найти этого человека и избить его до бесчувствия. Он представить себе не мог жизнь, которую вынуждена была вести его жена, – сам-то он вырос в любящей семье. Какой испуганной и одинокой чувствовало себя это невинное дитя!
– Я научилась приседать и уворачиваться, когда он швырял в меня разные предметы. Но он окончательно выходил из себя, если промахивался, и тогда я научилась выбирать предмет, который не причинит мне сильной боли, и делала так, чтобы он в меня попал. Калум радовался, а у меня оставалось меньше синяков.
– Зря я не убил его в тот день, когда он тебя ударил, – гневно воскликнул Каван. Он очень хотел уберечь свою жену от этой отвратительной скотины.
– О нет! – встревоженно сказала Гонора. – Ты сделал для меня гораздо больше – научил обороняться. Совсем недавно Калум подошел ко мне, но я не подпустила его близко, как ты учил поступать с врагом. И хотя сначала я немного испугалась, но потом этот страх превратился в уверенность, что я больше никогда не позволю ему поднять на меня руку!
Каван резко качнулся вперед, стискивая воображаемую шею.
– Если он только попробует, я…
Гонора хихикнула.
– Ты смеешься над моим желанием защитить тебя?
Гонора ласково накрыла ладонью его скрюченные пальцы.
– У Калума слишком жирная шея, чтобы его задушить.
Каван самодовольно усмехнулся:
– Ты права. Мой меч выполнит эту работу быстрее и аккуратнее.
Гонора поцеловала его в щеку.
– Спасибо за то, что защищаешь меня. Никогда никто не защищал меня, кроме мамы.
Каван обнял ее за шею и прильнул к губам.
– Я всегда буду тебя защищать. Я… я…
Гонора прикоснулась к его губам и шепнула: