– Я не хотел проявлять неуважения, – проблеял Калум.
– Значит, извинись перед моей женой за свою грубость.
Глаза Калума едва не вылезли из орбит, а на жирных щеках появились красные пятна. Отчим никогда в жизни не извинялся перед ней. Виноватой всегда была Гонора, и только она заслуживала наказания, только ее он всегда ругал, и, судя по его взбешенному взгляду, ничего не изменилось. Он и за это винил ее.
Гонора напряглась всем телом. Ей казалось, что она обратилась в камень. Однако она чувствовала, как сильная рука Кавана сжимает ее ладонь, и немного расслабилась. Пока муж рядом, Калум ничего не может ей сделать.
– Быстро! – заорал Каван.
Калум подскочил и едва слышно пробормотал что-то.
– Я не расслышал тебя, Калум. А ты, Гонора? – спросил Каван, не отводя разгневанного взгляда от ее отчима.
– Нет, – ответила она, стараясь говорить уверенно. – Нет, я не расслышала, что он сказал.
Калум пронзил ее таким злобным взглядом, что Гоноре показалось, будто он ударил ее, но она продолжала стоять с видом решительным и непреклонным.
– Скажи так, чтобы мы тебя услышали и поняли, что ты говоришь от души, – приказал Каван.
Калум сделал несколько глубоких вдохов и поднял голову.
– Прошу прощения, если я был с тобой груб.
Каван хмыкнул и тряхнул головой.
– Если ты был груб?
Калум разозлился еще сильнее, и щеки его побагровели.
– Прошу прощения за то, что был груб.
– Тебя устраивает такое извинение, Гонора? – ласково спросил Каван.
– Полагаю, этого достаточно, – ответила она и улыбнулась Калуму.
– Вот и хорошо. Значит, можно идти дальше.
Так он и поступил. Гонора и щенок последовали за ним, но тут Каван резко остановился и обернулся:
– Последнее предупреждение, Калум. Если ты еще раз проявишь неуважение к моей жене, я выгоню тебя из клана.
– Держись подальше от Калума, – предупредил Каван, пока они шли по деревне, удивляясь, сколько народу весело их приветствовало.
– Я всегда так делаю. Во всяком случае, пытаюсь, – улыбнулась Гонора. – И хотя не могу сказать, что теперь совсем его не боюсь, все же могу с гордостью утверждать, что теперь мне уже не так страшно, как раньше, и все благодаря тебе. Кроме того, твое последнее предостережение, наверное, подействовало. Калум не захочет, чтобы его выгнали из клана.
Кавану очень нравилось, когда ее фиалковые глаза светились счастьем, а в последнее время они светились постоянно, и это радовало его сердце. Он склонился к жене и украл поцелуй.
– Я рад, что сумел немного успокоить тебя, но подозреваю, что Калум опаснее, чем мне казалось раньше.
– Я с тобой согласна, но сегодня такой чудесный день. Не хочется портить его разговорами об отчиме.