Наконец они добрались до стоявшей у подножия холма патрульной машины. Андреа открыла ее и села внутрь, захлопнув за собой дверцу.
– Однако среди жителей есть и такие, кому наш городок нравится таким, какой он есть – старомодным и незамысловатым.
Ветром немного разогнало облака, и узкая полоска лунного света упала на дорогу перед ними.
Сэм небрежно положил руки на верхний край окошка автомобиля и немного нагнулся над дверцей.
– И грязным, – добавил он. – Так что у нас там, на ужин, леди Гроза?
– Гроза? – Андреа сделала ошибку, посмотрев ему прямо в лицо, и оказалась в омуте его бездонных глаз.
У нее перехватило дыхание, и она надеялась, что Сэм не заметил этого. А потом он прикоснулся к ее щеке, провел мозолистым пальцем по ее губам, которые невольно открылись от этого прикосновения. И тут Андреа вдруг поняла, что сейчас он ее поцелует.
– Нет, – шепотом запротестовала она.
– Слишком поздно, – ответил Сэм, покрывая легкими поцелуями ее щеки и губы.
– Нет! – Девушка отпрянула. – Я не позволю вам…
– Целовать вас? – закончил он почти неслышно. – Знаю. Вы не из тех, кто теряет голову из-за такого, как я. Но будет забавно научить вас этому.
Искренне негодуя, Андреа резко повернула в замке ключ зажигания, завела машину и поехала прочь. В зеркальце заднего обзора ей все еще был виден силуэт стоящего у дороги мужчины, ковбоя с вытатуированным сердцем на предплечье, жестокой усмешкой и глазами, которые, казалось, пронзали собеседника насквозь.
Лишь несколько секунд спустя она вспомнила, что обещала Сэму еду, которую забыла ему отдать. Андреа затормозила, развернула машину и поехала обратно.
Он все так же стоял на прежнем месте. Его лицо снова приняло суровое выражение. Девушка остановила машину возле него, опустила стекло и протянула Сэму термос и тарелку с печеньем.
При этом ни один из них не проронил ни единого слова.
Когда фигура мужчины, все еще стоящего у обочины и наблюдающего за отъезжающей машиной, скрылась в темноте, Андреа сняла с головы фуражку, опустила второе окно и почувствовала, как ворвавшийся в салон прохладный ночной воздух полощет на ветру ее волосы, развевающиеся за ее спиной, как паруса корабля-призрака.
Буря улеглась, но Андреа теперь испытывала какое-то смутное беспокойство и одновременно с этим небывалый прилив сил. Она еще глубже утопила педаль газа в пол машины. Этой ночью ей нужно было лететь как ветер.
– Ты не должна была отправляться туда одна, Энди, – заворчал ее отец, с трудом забираясь на заднее сиденье патрульного автомобиля поперек салона.
– Послушай, Бак, – ответила Андреа более резко, чем ей этого хотелось бы. – Я не сделала ничего такого, чего не сделал бы ты. Поступил звонок о происшествии, которое я, и расследовала. Это проще пареной репы.