Я грохнула чайником о стол. У меня было ощущение, что стены закружились перед глазами, завертелись как волчок. И посреди этой кутерьмы как огонь горели его темные глаза, прожигая мне всю душу. Я с силой ухватилась за стол и оглянулась. Его рука медленно подползла к моей ладони и накрыла ее. Я опустила глаза. В последний раз, когда мужчина держал меня за руку, это был викарий на крестинах Макса. Рядом с нашими ладонями на столе лежала голая улыбающаяся кукла Супермена с распростертыми руками и без пениса. «Символично, – подумала я. – Но что именно это символизирует?»
Я подняла глаза, и это был фатальный шаг. Наши взгляды встретились, и он в одно мгновение обогнул стол. Еще одна секунда – и я в его объятиях. Наши губы соединились. Не медленно и осторожно, а страстно, отчаянно. А потом мне показалось, что он повсюду. Его руки гладили мои волосы, потом вдруг оказались на спине; губы прижимались к моим губам. Мы оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, и его дыхание загремело у меня в ушах. Сама я почти не дышала, а потом мы поцеловались во второй раз, и комната опять бешено завертелась перед глазами. Я знала, что надо как-то сопротивляться, и в знак протеста не закрывала глаза, но он начал целовать мое лицо, и у меня подкосились колени. И все же я не настолько ослабела и продолжала энергично отвечать на поцелуи. Обняла его за шею, потянула вниз и стала целовать, как сумасшедшая. Я чувствовала, что его тело напряглось и прижалось ко мне. Я закрыла глаза, позволяя желанию захлестнуть себя волной; я погружалась в головокружительное забытье, и тут знакомый голос произнес:
– Ничего себе, да она не меньше фута длиной!
Я резко открыла глаза. И в открытое окно увидела Бена, который шел по дорожке с удочкой в руке и показывал Джеку рыбину.
– Я бы сказал – девять дюймов, – ответил Джек. – Но рыбаки всегда привирают насчет длины.
– Черт! – взвизгнула я и отскочила назад. – Мальчики вернулись! – в панике прошипела я, лихорадочно пригладила волосы и вытерла губы. Я отчаянно огляделась и побежала к телефону, а когда Джек и мальчики, мокрые насквозь, ввалились в дверь, нарочно громко расхохоталась в трубку.
– Да, да, конечно! – проорала я. – Супер, мам, это будет здорово! О'кей, класс! Тогда увидимся! – Я бросила телефон и обернулась. – О, привет, ребята!
Бен вытаращился на меня.
– Это кто звонил?
– А?
– Ты с кем разговаривала?
– О! С Мэйзи, дорогой.
– Но ты ее мамой назвала. Ты никогда ее так не называешь.
– Правда? О господи, какая же я дурочка!
– И ты вся красная. И что у тебя с волосами? Торчком стоят.