— Как эта замечательная ушастая собака, да? — Улыбнулся я.
— Ты ее видел, когда шел сюда? — Настороженно спросил Брандо. — Странно: вообще-то Любимчики боятся чужих…
— Я видел твоего пса раньше. — Честно сказал я. — Его и всех остальных Любимцев, и тебя, и Одина, и всех остальных. Только в моем сне у тебя часто было совсем другое лицо — лицо женщины. Думаю, оно и есть настоящее…
— Но каким образом ты мог нас видеть? — Мой собеседник окончательно разволновался.
— Можно сказать, что вы мне снились. — Дипломатично объяснил я. — Кстати, из этих же снов я узнал о вашей проблеме. — Я подумал, что не стоит рассказывать Афине о волшебном телевизоре: никому не понравится узнать, что за ним постоянно наблюдают чьи-то любопытные глаза! А сон — он и есть сон, тут вроде бы и волноваться не о чем…
— Ну и сны у тебя, гость! — Удивленно заметил Брандо. — Ты провидец?
— Да, — скромно сказал я, — со мной иногда бывает. Кстати, я собираюсь проснуться.
Думаю, на сегодня с меня хватит. Да и у вас куча хлопот. А ведь тебе еще и отдохнуть надо, правда?
— Правда. — Смущенно кивнул он. — Но я думаю, что тебе следует дождаться Одина. Ты же говорил, что за тобой тоже охотится какая-то тварь из этой компании. Один мог бы нарисовать защитную руну и для тебя, невелик труд. Не такие сейчас времена, чтобы мы могли позволить себе роскошь показаться неблагодарными!
— Спасибо. — Улыбнулся я. Чего я точно не собирался делать, так это разгуливать с руной Одина на своем теле: все-таки мы должны были стать врагами, а полагаться на помощь врага — вопиющее нарушение правил техники безопасности! Лучше уж каждую ночь просыпаться от назойливого скрипа песка под немытыми ногами моей соленой подружки — она меня порядком достала, но хорошо изученная опасность пугала меня куда меньше, чем возможность оказаться в зависимости от Одина. Наверное, все, что я успел о нем прочитать, произвело на меня слишком уж неизгладимое впечатление!
Поэтому я вежливо добавил:
— Но мне не нужна никакая защита. Честное слово, я сам прекрасно справляюсь с этой проблемой!
— Правда? В таком случае, тебе можно только позавидовать. — Марлон Брандо задумчиво нахмурился и умолк. Я встал и пошел к выходу: у меня появилось такое ощущение, что мне обязательно надо проснуться, но я почему-то не мог просто взять и исчезнуть из освещенной комнаты, на глазах у своего собеседника. Для этого чуда мне требовались одиночество и темнота.
— Подожди, гость. — На этот раз меня окликнул тот самый изумительный бархатный женский голос, который я уже слышал прошлым утром. Я обернулся.